Когда она нам понадобится, мы ее найдем. Теперь я в этом уверена.
Мы должны быть готовы.
Глава вторая
Она тут же почувствовала, что за ней наблюдают, будто сзади по шее пробежали холодные мурашки. Это не было наблюдением в обычном смысле слова, не было каким–то подглядыванием, но ее обследовали при помощи оккультного глаза, ее образ танцевал в пламени или отразился в гранях хрустальной призмы. Она не знала, как ей это стало понятно, это был всего лишь один из множества инстинктов, скрывающийся в ее сознании и ждущий нужного момента, чтобы проявиться. Она крепче вцепилась в руль. Ощущение это было столь мимолетным, что она почти поверила в то, что ей все только померещилось, но удовольствие от быстрой езды пропало. Для нее Йоркшир всегда будет населен призраками.
Ферн, — ее спутница что–то говорила, но она не слышала ни слова, — Ферн, ты слушаешь меня?
Да. Извини. Что ты сказала?
Если бы ты слушала меня, то тебе не пришлось бы переспрашивать. Я никогда не видела тебя такой рассеянной. Я просто хочу понять, почему ты затеяла все это действо в Ярроудэйле, хотя тебе это место не по душе.
Не то чтобы мне там не нравилось. Эта крошечная деревушка вдали, в глуши, эти прогулки по пляжу, иссушенному вечным ветром, и ковыляние по пустоши… Деревенская жизнь очень живописна — если ты любишь деревню. Я — девушка городская.
Я знаю. Так почему же?..
Конечно, из–за Маркуса. Он находит Ярроудэйл привлекательным. Здесь такая своеобразная деревенская церковь, такой дружелюбный викарий. Как бы то ни было, но это дает возможность избежать огромного количества гостей. Ты говоришь людям, что хочешь, чтобы все проходило тихо, в деревне, и им не обидно, что их не пригласили. А из тех, кого ты все–таки приглашаешь, половина не приодет. Слишком далеко придется ехать, чтобы постоять в продуваемом всеми ветрами пабе и выпить шампанского под дождем.
Звучит как песня, — сказала Гэйнор Мобберли. — Шампанское под дождем. И — почему ты делаешь все только так, как хочет Маркус?
Я собираюсь выйти за него замуж, — ответила Ферн. — Я хочу доставить ему удовольствие. Это естественно.
Если бы ты была в него влюблена, — продолжала Гэйнор, — ты и вполовину не была бы так добросовестна по части того, чтобы доставить ему удовольствие.
Ты говоришь ужасные вещи.
Может быть. Лучшие друзья обладают особыми привилегиями, им можно, если это необходимо, говорить ужасные вещи.
Он нравится мне, — сказала Ферн после долгой паузы. — Это важнее, чем любовь.
Мне он тоже нравится. Он умен и остроумен, очень хорош в компании, весьма привлекателен, несмотря на то что уже начал лысеть. Но все это не значит, что я захотела бы выйти за него замуж:. Кроме того, он старше тебя на двадцать лет.
—На восемнадцать… Я предпочитаю зрелых мужчин. С молодым никогда не угадаешь, как он будет выглядеть, когда ему стукнет сорок. Это может оказаться отвратительным. Более взрослые мужчины уже миновали «опасный участок», так что ты видишь все, как есть.
—Ты что–то фривольничаешь. Я просто не понимаю, почему ты не можешь подождать, пока не влюбишься в кого–нибудь по–настоящему.