И вот, сидя так на своем стуле и безмолвно наблюдая за публикой, которая пялилась на него и от ужаса прикрывала рты ладонями, Деодонат размышлял о человеческой натуре и в конце концов заключил, что весь род людской омерзителен по природе своей и сполна заслужил многочисленные несчастья и беды, которые постоянно обрушиваются на него, будь то по воле рока или по злому умыслу. Разница, между прочим, большая: Деодонат лелеял мечту о мести. Отомстить он хотел не кому-то в отдельности — этим можно заняться и позже, — хотя, надо сказать, иногда ему приходило в голову, что неплохо бы для начала поквитаться с родителями. Деодонат имел отличное представление о законах, движущих экономикой, и концепцию спроса и предложения принимал целиком и полностью. Человек должен как-то зарабатывать свой хлеб, и в этом смысле хозяин балагана ни в чем не повинен — он просто дает людям то, чего они хотят. Если уж возлагать на кого-то вину, так на публику, которая приходит таращить глаза на несчастных, обделенных природой.
Так продолжалось, пока Деодонату не исполнилось восемнадцать: он странствовал с балаганом, выступал перед публикой и звался мистером Страхолюдом. Он отрастил густую бороду и однажды ночью сбежал, предварительно связав хозяина и прихватив все его деньги. Обеспечив себе таким образом на первое время кусок хлеба и крышу над головой, он направил стопы в Урбс-Умиду — город, известный своим уродством и мерзостью. Деодонат надеялся, что хотя бы там сможет остаться незамеченным, слиться с толпой, жить тихо и мирно.
Говорят, красота и уродство относительны, ведь одно и то же разные люди видят по-разному. Деодонат считал иначе. Он на горьком опыте убедился: чтобы жить спокойно и более-менее благополучно, нужно стараться, чтобы его вообще никто не видел.
Говорят еще, внешность обманчива. Всем известно, что главное всегда скрыто внутри — не снаружи. Однако в случае Деодоната Змежаба внутрь лучше бы не заглядывать вовсе — до того там было мерзко и отвратительно, даже хуже, чем снаружи. Характер этого человека сложился в кошмарных условиях, в которых прошла его юность. Деодонат был и мерзок, и жалок — внутри равно как и извне, — и исправить его было почти невозможно.
Как только Деодонат впервые вошел в город Урбс-Умиду, сквозь южные его ворота, он сразу почувствовал, будто вернулся домой. Окинув взглядом окрестности, он улыбнулся. Вот так город: порочный и скверный, кругом царят ложь и лицемерие… Деодонат взял внаймы комнату в самом злачном районе города, куда и переселился вскоре. Густой запах Фодуса среди жаркого лета доставлял ему удовольствие, а тела безродных бродяг, что плавно покачивались на поверхности воды, вызывали довольную ухмылку. Порой он даже отваживался заглянуть в таверну «Ловкий пальчик»: он любил постоять в уголке, созерцая сограждан в самом их неприглядном виде.
Первое время он жил припеваючи, понемногу расходуя неправедно нажитые деньги, однако понимал, что нужно найти какой-то постоянный доход. Только где? Он слыхал кое-что о газете под названием «Урбс-Умидские ведомости» — популярном издании, которое пользовалось неизменным успехом у публики благодаря кричащим заголовкам, незамысловатому языку и крупному шрифту. И вот Деодонат настрочил для пробы статейку о состоянии городских мостовых (их постоянно вскрывали для ремонта водопровода) и отправил с посыльным в редакцию. Статейка понравилась: издателей покорили ее возмущенный тон и сарказм. Деодоната попросили написать о чем-нибудь еще, и он не отказался.
Так началось его сотрудничество с «Ведомостями».
Деодонат работал, не покидая своего уютного жилища. Хозяйка, которая и сама красотой не блистала, считала, что кругленькая сумма — отличное лекарство от многих неприятных чувств, в том числе от отвращения, а потому с радостью предложила приезжему просторную комнату в верхнем этаже, откуда открывался отличный вид на город. В остальном Деодонат почти не требовал никакого внимания и, к счастью для всех, предпочитал одиночество любому обществу. Так что днем он скрывался от посторонних взглядов у себя в комнате и очень редко выбирался на улицу до темноты. Статейки в газету он передавал через мальчика, сына квартирной хозяйки, который за пенни прибегал каждый день и забирал мелко исписанные листки.