— А не много ли ты хочешь?
Интересно, насколько здесь умеют торговаться.
— Ты сам на нее посмотри, странник. Девка что надо, к тому же эльфийка. Экзотика! Попробуй такую красотку в лесу поймать. Скажу тебе откровенно, много людей головы сложили, чтобы заарканить такую красавицу.
Услышав слова старика, я улыбнулся краешком рта. Ага, сложили головы, и я приложил к этому делу самое непосредственное отношение. К счастью, торговец трактовал мою улыбку иначе.
Взгляд Иннувиель внушал надежду. Несмотря на пару ссадин на лице и руках, она была в порядке, вот только ничего не могла сказать — рот был закрыт кляпом. Ее глаза сохранили яркий огонек и светились уверенностью. Это хорошо, значит, не сдалась, верит в свое спасение.
— Хорошо, старик, будут тебе десять золотых. Только у меня к тебе одна просьба. Видишь ли, у меня весьма специфические вкусы в отношении рабынь. Я хочу, чтобы она была девственно чистой.
Не знаю какие тут порядки, но если мне удастся добиться более хорошего отношения к девушке, почему бы не попробовать?
— Об этом не волнуйся, — заверил меня Даргол. — Я знаю толк в том, чем торгую. Она останется девчонкой, пока ее не купишь ты, или более решительный любитель эльфиек.
— Могу я с ней перекинуться парой слов? Ну, знать хоть как она относится к некоторым вещам?
Даргол поморщился, но потом решил, что его товару ничего не угрожает и согласился.
— Учти, кляп со рта не вытяну. Она может разговаривать с тобой только жестами.
— Ну и как ее покупать? А вдруг она немая?
— Ты деньги покажи, тогда и кляп вытяну! — огрызнулся Даргол.
Ясно, осадил. Склонившись над самим ухом девушки, я прошептал:
— Я вытащу тебя отсюда, Иннувиэль, обещаю!
Отодвинувшись, я кивнул эльфийке и заторопился прочь.
— Поторопись, парень, такой товар долго ждать не будет! — Даргол кричал мне вслед, а я закипал от злости. Что же это за мир такой, где людьми торгуют, как пирожками?
Вернулся на то место, где расстался с хозяином телеги с сеном и принялся расспрашивать прохожих как добраться отсюда до торговой площади. Через час был на месте. Оказалось, что найти дорогу было совсем несложно, но для новичка, который впервые бродил по городу, впору было и потеряться.
К счастью, Реймар был дома.
— Все, со службой в страже покончено, — сообщил он мне, когда увидел на пороге.
— Плохо…
— Почему плохо? Живее буду. Правда теперь мне нужно искать работу. Кто знает, может, в караванщики податься…
— Плохо, потому что твои связи пригодились бы. Ты представляешь, в Вердейле торгуют людьми!
— Где, на Окольной площади?
— Да какая разница где? Мы должны это прекратить!
— Не выйдет, — Реймар помотал головой. — Работорговцы и продавцы всяких запрещенных в Вердейле товаров относятся к заморскому южному государству. Через наши земли они проездом, и мы не можем отбирать их товар. Как видишь, на торговой площади города их прилавков нет.
— Но это не мешает им торговать на окраине города…
— А вот это нужно еще доказать. Видишь ли, они скажут, что просто остановились и ждут удобное время, чтобы продолжить путь. Да и на горячем взять их не дадут — здешний бургомистр получает хорошие деньги за то, что закрывает глаза на их делишки. Вот так и живет Вердейл — работорговцы и их подельники приторговывают из-под полы и обязуются не нарушать законы города, а бургомистр Каннар закрывает глаза на их дела и не трогает их.
— Выходит, освободить рабов нельзя?
— А тебе какой интерес? Неужели кто-то знакомый попался?
— Попался…
Реймар шумно вздохнул.
— Нет, тут только деньгами вопрос решать. Сколько хоть надо?
— Десять золотых.
Воин присвистнул и почесал затылок.
— Извини, но таких денег нет. Да если бы и были, не дал. Это очень много…
— Есть у меня одна идея. Скажи, можно будет оставить у тебя кое-какие вещи и как получить право на торговлю?
— Право на торговлю выдает бургомистр. Каждое утро подписывает. Стоит всего пять серебра, а тебе нужно объяснить откуда ты взял товар, который хочешь продать. Видишь ли, краденным в Вердейле торговать не дадут, разве что только на Окольную площадь, но там тебя быстро сдадут — контрабандистам проблемы не нужны.