мы ползли со скоростью человека с перерубленным позвоночником. Но глядя на то, с каким смирением принимают этот факт остальные пассажиры, я тоже решил не волноваться по пустякам.
На станции меня уже ждал экипаж. Надеюсь, встречающих все-таки предупредили о задержке, и бедолагам не пришлось скучать здесь полдня. По крайней мере, они явно были рады меня видеть. Полный лысеющий мужчина в очках – думаю, профессор – широко улыбался и поминутно вытирал пот со лба. Худощавый нескладный кучер стоял рядом с лошадьми и гладил их морды. Какие-то эти звери больно уж крупные. В деревне была только одна полудохлая кляча, и она была заметно меньше этих. Не мне бояться животных, но все равно стало как-то неуютно.
– Рад, что вы наконец добрались к нам, мсье де Тенебре Энфер-Эсприт, – профессор смущенно улыбнулся, – я ничего не напутал в вашем имени?
– Все верно, – даже не буду гадать, сколько сил и времени он потратил на запоминание, – но вы ведь мой профессор? Тогда зовите просто Люк.
Эта фамилия – давнее прозвище, закрепившееся за кем-то из моих предков. Как-то оно даже переводится, не помню только как. Никогда мне не нравилось: слишком сложно и вычурно для древнего выродившегося рода. А вот имя действительно мое, данное при рождении. Простое и безыскусное. Дядюшка, чтобы его демоны в аду на части драли, видимо, решил не тратить фантазию на выбор имени для меня. Хорошо хоть не назвал Анри или Жак.
Профессор даже помог дотащить чемодан до экипажа и сел напротив, дружелюбно улыбаясь. Слишком заботливый. Это раздражает: так и тянет сказать ему гадость, чтобы смотрел с презрением, как и все прочие. Хотя крестьяне еще и боялись. И ненавидели. Я к этому давно уже привык. А вот к такой заботе – нет, и привыкать не намерен! В конце концов, я ему не ребенок.
Академия, в которую я направлялся, была старинным учебным заведением, открытым кем-то из предков милорда. Она располагалась в стенах старого перестроенного замка, имевшего в своем прошлом немало кровавых страниц. Франко-, англо- и германоязычных студентов в ней всегда было поровну, исключения не делались даже во время войн. Образование тут тоже давали хорошее. В общем, передовое учебное заведение, сейчас активно развивающее научные и технические направления.
А еще магию. Предки милорда, да и он сам, традиционно прятали в стенах своей академии всяких безобидных магов, преследуемых
церковью. Слишком бездарных, чтобы их можно было назвать реальной силой и обвинить семью милорда в попытке собрать армию, зато герцогам было приятно хоть в чем-то напакостить Ватикану. К ним под крылышко стекались слабые маги и звездочеты, алхимики и прорицатели. Изучение магических дисциплин всегда было факультативным. Думаю, сейчас в академии тоже преподает несколько профессоров-магов.
Предки милорда всегда были на особом счету у королей Британии и потому пользовались их покровительством и защитой. Хотя это, к сожалению, не избавило академию от нездорового любопытства местного епископа – наблюдателя, поставленного Ватиканом. Как истинный маг, милорд не любил церковь, но с их посланником мирился.
Несколько раз за свою историю герцогство оставалось без покровителя, но один из предков милорда создал особый фонд, из которого выплачивались деньги на содержание академии, так что она не закрывалась даже в самые непростые времена. Сейчас изрядную часть ее бюджета составляет плата за обучение, вносимая студентами из аристократических семей Британской и Германской империй.
Вот и все, что мне удалось разузнать про академию. Теперь мне предстояло изображать ее студента. Жуткая нелепость и совершенно не подходящее для меня задание. Но такова воля милорда. С другой стороны, если в академии происходит именно то, что я предполагаю, кроме меня все равно никто не справится.
Профессор посмотрел на кучера и кивнул ему на мой чемодан, второй раз тащить его сам он явно не собирался. Не такой он и тяжелый, если уж на то пошло.
– Вы устали с дороги? Если хотите, вам принесут ужин в комнату, – профессор выжидающе посмотрел на меня. Как же он раздражает, но сейчас он мне нужен как союзник, я же не могу все делать сам, правда? И не хочу. – Есть какие-нибудь предпочтения?
– Рыба, – тяжело вздыхаю. Интересно, здесь ее тоже не умеют готовить? – А что вы преподаете? Хорошие манеры?
– Нет, астрологию и астрономию, – профессор смутился, как будто это было что-то постыдное.
Кажется, милорд что-то рассказывал мне про этого человека. А, точно: он – маг, хоть и очень слабый. Не может даже кружку молока подогреть, не начертив сложной схемы, учитывающей положение звезд и планет в момент начала и динамику их движения в процессе. Такая техника требует совсем небольшого вложения магических сил, но она очень затратна по времени.