Мне казалось, я сползал со стены (только-только осознавая свою ватно-гудящую голову), когда Вольф рванул ко мне. Я ещё не прочувствовал последствий предыдущего удара головой о стену, когда моя челюсть взорвалась на части, а голова снова врезалась в стену. Изо рта выплеснула кровь, размазалась по сетке-фильтру, которая, промокнув, в свою очередь облепила нижнюю часть лица, почти не давая дышать.
Мешком рухнул вниз. Только сгруппировался - ничего не соображая, на одних инстинктах - перекатиться в сторону, как металлическая подошва сапога всё-таки достала меня в солнечное сплетение, вышибив не только дух, но и сознание на пару мгновений… За которые Вольф успел размахнуться ногой - нацелившись пнуть сапогом по голове, а конкретно - по маске.
Я очнулся, чтобы увидеть, как на меня несётся откровенная в своём стремлении смерть. Шарахнувшись сколько мог в сторону, я ослабил пинок противника. Удар пришёлся сбоку. Стёкла остались целы, глаза - тоже, но я вскрикнул, когда боковая, пластиковая часть очков врезалась в кожу на виске. Кровь брызнула на стёкла. В потёках крови я с трудом разглядел, как Вольф прыгнул на меня. Раздавить сапожищами лежащего - понял я.
Откат. Сам не понимаю, откуда взялись на него силы. Но откатом я только отсрочил боль и надвигающуюся смерть. Потому что ослеп от крови. Потому что, перекатившись в сторону, вдруг понял, что перед мутнеющими от боли глазами резко стемнело, а сам я во что-то упёрся - лбом и руками.
Задыхаясь, я сдирал с себя маску, когда по движению воздуха сообразил, что Вольф не спеша идёт ко мне. Освободившись от очков, я увидел стену. А когда осознал, что лежу лицом к стене, призрак почти лениво ударил ногой по почкам. Перед глазами полыхнуло разноцветно сверкающим взрывом.
Он будто тренировался на безвольном мешке. Неспешные удары сыпались один за другим, погружая меня в вялую, тёмную беспросветность. А паузы между ними были страшнее всего: ожидание боли убивало больше, чем сами удары. Вскоре уже казалось - я лежу где-то далеко, опутанный кучей проводов, которые кто-то облил водой, а затем пустил по ним ток. Удары - это где-то нереально далеко. Током бьёт - здесь и сейчас.
Под конец, который (я по-звериному чуял это) совсем близко, я скорчился, лишь бы удары не доставали лица. Но Вольф и это сумел обойти: ещё один хороший пинок под дых, а потом снова в почки заставили меня раскрыться. Ворочаясь полудохлой рыбой, с трудом держа руки, защищая единственно только голову, я уже безразлично смотрел, как с потолка на моё лицо несётся металлически тускло сияющий таран сапога… Белая вспышка сумасшедшей боли… Хруст лицевых костей, проламываясь вдавливающихся в мозг… Чёрная тьма… Громадная пещера без начала и конца… Наверное, ад…
- … Носатый! Брис!..
Детские голоса. Голос. Девчоночий.
Дети ещё здесь? Вольф не увёл их? Или это другие дети? Не узнаю голоса, в котором ярко слышны панические нотки:
- Изолируй его! Быстрее! Поставь вокруг него блоки, иначе!..
Первое, что обнаружил: стою на дрожащих ногах, ладонями и лбом упираясь в стену. Живой. Но зажатый от боли. И слабый в ожидании боли. На детский голос распускаюсь, словно смятая бумажка.
- Что… Что происходит?
С трудом отталкиваюсь от стены и судорожно хватаюсь за маску-очки. Почему-то они на месте - на лице. Маска сухая. Сколько времени прошло с момента, как меня?.. Ботинок задевает что-то на полу. Лазер…
Я смотрел на оружие и с ужасом думал, что надо нагнуться и поднять его.
- Нагнись и подними, - повелительно сказал мальчишеский голос сбоку.
- Может, я подниму? - спросила девочка, стоящая прямо передо мной.
- Нет. Он сам. Если переломит себя, выйдет из боли. Нет - останется в ней. Брис, подними оружие. Это нетрудно.
Оружие лежит так близко. Всего лишь нагнуться и… И накатит страшная боль. У меня сломаны рёбра…
- Рёбра у тебя целы.
Чего он врёт?.. Разбита голова. Нагнусь - тьма в глазах, сразу грохнусь.
- Голова в порядке.
Правильно, это не тебя били ногами по лицу.
- Тебя никто не бил.
Медленно повернулся к упрямому голосу - сжавшись в ожидании неминуемой боли. Ни один избитый мускул не откликнулся. Странно… Мальчишка со злыми глазами в упор смотрит на меня. Снизу вверх, но жёстко.
- Подними оружие!
Я медленно опустился на корточки и медленно потянул руку за оружием. Боли нет. Той самой, на которую я настроился. Пальцы легко обхватили ствол. Хорошо… Приятная такая тяжесть. Медленно, не чуя избитых мышц, поднялся и свободной рукой потрогал висок. Ни царапины. И одежда целая и даже не пыльная, словно меня не пинали по полу, будто сдувшийся мяч. И я, кажется, постепенно вылезал из странной апатии.
Но где же Вольф? Подвигав шеей и обнаружив, что она… функционирует нормально, я огляделся. Призрака нигде не нашёл.
Мы всё в том же коридоре. В его конце. Конец - потому что завал. Тупик, в общем. И выбираться из этого тупика будет очень сложно. Потому что выход с другой стороны преградили. Не Вольф. Мерцающая серым чёрная тряпочка лениво колыхалась на каменисто-пыльном полу. Плёнка.
Как она сумела так быстро подойти к нам? Или я слишком понадеялся на Мартина?
32.
Большеголовый мальчишка с сумрачными глазами, неожиданно для меня оживлённый и быстрый, встал передо мной. Столбик в скафандре. Головастик в очках. Капюшон-то откинул.
- Кто такой головастик?
Некоторое время я молчал, недоумённо глядя на него и стараясь уяснить, что происходит. Мартин до меня не дотронулся, прежде чем задать вопрос. Откуда он знает, как я назвал его про себя, если у нас нет физического контакта?
- Быстрей говори. Говори давай!
- Сначала ты. Откуда ты знаешь?..
- У тебя в голове дырка, - медленно выговорил мальчишка, морща брови, будто стараясь искать слова поконкретней и объяснить мне то, что я совершенно не понимал.
Пока он раздумывал, я судорожно вздохнул, вскинув лазер на локоть. Плёнка волнисто и уверенно плыла к нам… Внезапно меня дёрнули за рукав, обращая внимание на себя. Мартин теперь смотрел на меня почти зло.
- Что ты видишь?
- Я вижу плёнку, чёрт бы её!.. - не сдержавшись, рявкнул я. - Я вижу, что мы попали в чёртов тупик и что теперь нам…
- Нет там никакой плёнки! И тупика нет! - крикнул мальчишка. Он выплёвывал каждое слово отдельно, выразительно двигая губами, будто старательный ученик, читающий трудное стихотворение. Хотя на самом деле ему явно трудно было разговаривать вслух. - Плёнка у тебя в голове! У тебя там была залепленная дырка и тёмное пятно, которое ты называешь берсерком! Тёмное пятно лопнуло, когда ты кричал на нас! И дырка снова появилась. А плёнка ментально влезла в дырку и показывает тебе то, чего нет на самом деле!
- Тихо-тихо, - предостерегающе сказала Таис.
Она тоже стояла если не расслабленно, то уж точно опустив оружие. Словно и в самом деле ослепла и ничего не видела. Или не видела того, что видел я. Что происходит?
Я зажмурился до белых искр в закрытых глазах. Снова всмотрелся в конец тёмного коридора. Плёнка всё так же медленно и уверенно приближалась к нам. Обернулся. Тупик оставался тупиком. Тот же завал между покосившимися стенами. Мартин сказал - всего лишь иллюзия? Иллюзия, вложенная в мои мозги?
- И что теперь делать? - растерянно спросил я.
Ответ, вообще-то, на поверхности. Если плёнка сумела вложить в мои мозги столь убедительно выглядящую иллюзию, значит, эта тварь всё-таки засекла нас и торопится сюда. А идти я не смогу: если дети спокойно пройдут видимый для меня завал, то для меня ход через него - это новая боль, удушье, а то и смерть. Я слишком хорошо вижу обломки стен, пыльные змеи проводов, какие-то трубы - вперемешку.
- Тебе придётся, - сказал мальчишка. - Боль будет фантомной. Переживёшь.
Он сказал уверенно, но я перехватил взгляд Таис на него. Кажется, она сомневается, что я могу пережить это. Но другого выхода у нас нет. Если пойду свободным коридором - тем, откуда на нас плывёт плёнка, если она кинется на меня - в моих мозгах, в моём воображении… Распылит, сожрав. Может, и выдержу, но сердце…