Руки Таис вцепились в бока моей куртки. Кажется, я, слегка впав в ностальгию, немного протащил её вместе со своим движением по инерции, прежде чем остановился, запыхавшись от старания удержаться на ногах и сдержать тошноту. То ли пространство качалось, то ли я…
Тёплая ладонь взяла меня за левую руку. Наверное, Таис. Она была без перчаток. Сухая ткань дотронулась до моей правой, в которой лазер, и стиснула меня за кисть. Мартин. Он точно в перчатках. Так. И что дальше?.. Подтолкнули - пошли потихоньку.
- Ты знаешь, куда мы идём? В какую сторону?
- Э… Нет.
- Хорошо. Через шагов двенадцать будет лестница вниз. Мы предупредим, когда начнутся ступени.
Лестницы я не помнил вообще. Откуда она здесь?
- Через двенадцать? Мне считать?
- Это наших двенадцать, - сказал Мартин, и я вдруг с огромным облегчением услышал в его голосе ворчливые нотки. А потом сообразил, что он давно уже говорит со мной так, как мальчишки с платформы. Кажется, проблема со мной пробила личный эмоциональный блок не только у Таис. - Но ты всё равно идёшь вместе с нами, тихонько. Значит, и твоих будет двенадцать. Сколько ты уже прошёл?
- А я не считал сначала, - признался я, с трудом ставя ноги даже на полу коридора. Полностью дезориентированный, я шагал настолько нерешительно, что пару раз успел споткнуться на ровном месте, то и дело вздрагивая от ощущения, что вот-вот наткнусь на что-то или будет ступень, которой не замечу. Да и качало здорово.
- Тогда зачем тебе считать их сейчас, - нарочито равнодушно заметил Мартин. Всё-таки мальчишка, ребёнок ещё. Думает, что его притворство незаметно. Пусть. Хоть с шагами, хоть без их подсчёта - мне всё равно не сообразить, в какую сторону иду. Значит - пройду в любую.
Лёгкая рука подтолкнула вправо. Осторожно обвела вокруг чего-то.
- Что здесь?
- Куча всего сломанного.
Прошёл ещё шагов десять - считал на этот раз. Последние шаги делал очень мелкими, опасаясь той самой лестницы, о которой меня предупредили. Вдруг дети забудут сказать мне о ней загодя? Хотя червячок сомнения оставался: первый этаж - какая лестница вниз?
- Всё. Дальше пойдёшь сам.
Я потянулся спустить сетку с очков. И очки тоже снял. Захотелось хоть немного почувствовать нормальное состояние глаз. Без защитной полумаски на них.
Огляделся. Впереди - никакой лестницы. Позади - никакой кучи, вокруг которой меня вели. Нарастающее недоумение быстро прошло, когда сообразил: дети специально меня запутывали, дезориентируя в пространстве.
Дети тоже сообразили, что я не обиделся, и пошли чуть впереди меня. Снова вели.
- В странные игры ты играл в детстве, - бесстрастно, не оборачиваясь, заметил Мартин.
- Ну, положим, не только в детстве, - усмехнулся я, поняв, что он видел мои воспоминания, и вдруг резко вспомнилось, как месяц назад, гоняя "мяч" по коридору в компании разношёрстных по возрасту футболистов, внезапно наткнулся на изумлённые взгляды взрослых призраков.
- Ты не сказал, что такое головастик, - напомнил Мартин, не оборачиваясь же.
- Знаешь, что такое лягушка?
- Видел, в анимации.
- Хорошо. Значит, знаешь, что живёт она в водоёмах. Весной, чтобы принести потомство, лягушка мечет икру - маленькие прозрачные шарики, из которых потом появляются головастики. Их тело похоже на круглую ягодку с хвостиком. Смотришь на маленькие чёрные глаза - и, кажется, что головастик состоит из одной только головы. Потом их так и называют.
- Откуда ты про них знаешь?
- Когда я был в твоём возрасте, мы жили в доме, за которым текла речка. Весной она разливалась, и мы, мальчишки и девчонки, бегали ловить головастиков в банки, строили для них запруды, а потом выпускали.
- А где ты раньше жил?
Немного помедлив, я честно ответил:
- На Земле.
- Не может быть! - жёстко сказала Таис. - Ты не мог жить на Земле. Ты обманываешь.
- Этот Брис не обманывает, - спокойно встал на мою защиту Мартин. - Он действительно всю жизнь жил на Земле.
Девочка оглянулась на меня - "этот Брис"? Мало того что лицо бесстрастное, так ещё и за очки прячется. Какие эмоции могли быть в этом маленьком человеке, если я сам, например, испытывал сейчас сильнейшее смущение и… Мысли вразброд, в общем: объяснять - не объяснять, кто я на самом деле?
Впрочем, эмоции лучше оставить на потом. Задумавшись, я нехило споткнулся, налетев на кусок арматуры - точнее, на торчащий из него металлический прут. В темноте (мы всё ещё шли по неплохо сохранившемуся коридору), подсвечивая себе лишь слабым лучом лазера (дети подкорректировали мощность луча), неудивительно напороться на что-нибудь. Ботинки Бриса оказались хороши: их не продырявило, но тычок был весьма ощутим. И я пожалел, что не надел - или хотя бы не взял с собой - в поход по развалинам рабочие ботинки. Те хоть грубые и "громогласные", зато их не так жаль, как удобную обувку Бриса.
- Мартин, как долго ещё? Может, бегом?
Спина мальчишки даже не дрогнула от вопроса. Таис, шедшая рядом с ним, коснулась его руки.
- Он не слышит тебя. Он слушает… пространство.
- Ты тоже его слушаешь?
- Да.
Короткий ответ не успокоил меня. Почему-то раньше Мартин успевал и пространство слушать, и прислушиваться ко мне. А мне сейчас очень хотелось бы, чтобы кто-нибудь из них внимательно меня слушал. То, что я видел, мне казалось слишком уж однозначным и ничем иным быть не могло. Мы всё ещё шли по коридору со своими "светлячками" на конце стволов. Тьма сгущалась - только так я мог назвать то, что происходило вокруг. И эта тьма мне казалась предвещающей нечто страшное. Сморгнув углубленное зрение и попытавшись осмотреться обычным, обнаружил, что всё по-прежнему: мы идём, выбирая места поудобнее, почти чёрным ходом. Перешёл на зрение поглубже. Еле разглядел "светляк" на лазере.
- Мартин…
- Не мешай ему.
- Таис, почему мне кажется, что вокруг нас что-то есть? - шёпотом спросил я.
Девочка резко остановилась.
- Я ничего не слышу.
- Я - тоже. Но я вижу, что становится темней. Темнота какая-то странная, будто…
"Светляк" пропал. Кромешная тьма. Стены, едва видные при свете лазеров, пропали, растворились - и что-то сверху и со всех сторон зашевелилось, огромное, множественное. Я ещё чувствовал присутствие детей, но они ускользали от меня, точно уходили потихоньку, ничего не сказав.
В последнюю секунду я уловил впереди тусклое свечение и на остатках ощущения присутствия рванул вперёд. Взвизгнувшую от неожиданности Таис я подхватил первой. Два стремительных шага, наткнувшись на что-то и чуть не свалившись, - в охапку к ней приподнял охнувшего Мартина. И прыгнул в это тусклое свечение. По спине ударило - не очень сильно, но достаточно, чтобы сбить с ног. Второй ногой успел удержать равновесие - на мгновение, после чего по этой ноге врезали, но уже в новом прыжке к свечению, а там мне уже было всё равно: я упал плашмя, запихивая под себя детей. Грохот, треск, затем долгий скрип - словно после взрыва - рушащихся невидимых перекрытий и стен, визг скрежещущих друг по другу падающих и ломающихся предметов…
Неплохо мы тут всё повзрывали, если здание полигона продолжает рушиться и по сейчас… Господи, как хорошо, что мы так и не сняли масок. Здесь, наверное, сейчас тучи пыли… Что-то жёсткое ударило в пол рядом с левой рукой, явно пронзило его: содрогнулось всё, на чём мы лежали. Секунды две спустя по мне заплясали камешки. Я только раскорячился черепахой, защищая головы ребят. Не знаю, что чувствовали они, но я чуял, как над нами медленно раскачивается нечто тяжёлое.