— Почему ты предвзято относишься к Валерии? Она же твоя землячка, вроде у вас это так называется?
— Дорогой друг, а что ты делал в ресторане? Опять в мясном, наверное? Опять с земной девчонкой!?
— Не твоё дело! Я не обязан отчитываться перед тобой, — буркнул дракон, раздражённый догадкой друга.
— Так и я тоже! — улыбнувшись, ответил Макс и вдруг крикнул, указывая куда-то рукой: — Тар, смотри!
Лейла лежала у стены одного из зданий. И, если бы не бледно-белое холодное свечение над телом, Макс бы её не заметил. Такое призрачное свечение Заклинатель уже видел однажды: оно, как киноплёнка, показывало всю жизнь амфисбены, становясь отчётливее на важных для Лейлы событиях.
Двое мужчин внимательно следили за сменявшимися образами: Лейла с забавным хвостиком на голове бегает за похожими на бабочек существами и хохочет; дальше она уже адептка в Академии; совсем юная дева рядом с высоким парнем, он обнимает её и что-то шепчет на ухо; девушка постарше стоит и плачет, сжимая кулаки в злой решимости... и резким движением смахивает слёзы; женщина на краю утёса что-то шепчет и смотрит вдаль. И последний момент: удивлённое лицо, и шёпот короткого слова.
— Красиво... Это то, что я думаю? — присаживаясь рядом с телом, спросил Дракон.
— Да, душа уходит, её магию выкачали. Вижу, что убили кинжалом охотников. И совсем недавно, она ещё тёплая, — сказал Макс, положив руку на лоб амфисбены.
— Что ж, значит, свою задачу она выполнила и стала не нужна. Магов очень давно не убивали. Нужно доложить в Министерство. Судя по её воспоминаниям, не от хорошей жизни она стала воровать, — сказал Интарис, глядя на последний таявший светящийся образ.
— Оставим маячок для министерских и прикроем её маг-вуалью от местных... Пошли, клубок дальше зовёт...
Зейн бежал по чёртовому городу, используя поисковик Хозяина. Вещица должна указать следующее место назначения. Запястье на правой руке жгло и подгоняло
— поисковик тускнел, заряженный владельцем меньше, чем на сигном. Время, отведённое на поиск Хозяина, стремительно таяло вместе с браслетом-поисковиком. Магией уничтожения артефактов Заказчик владел отменно. Ускоряя шаг, Зейн посмотрел на свою руку — кольцо пустоты уже проявлялось, больно оплетая запястье чёрными колючими ветками древа Смерти. Поравнявшись с небольшим домом, крытым соломенной крышей, маг с тревожным облегчением увидел, как, мигнув зелёным светом, растворился поисковик. Путь окончен.
Массивная железная дверь совершенно не сочеталась с захудалым одноэтажным домишкой. Кованые змеи расползлись по всему периметру двери, создавая еле уловимое ощущение движения и глухого шипящего шуршания. Нервно сглотнув подступивший комок страха, Зейн взялся за ручку-кольцо, намереваясь постучать, но одна из змей вцепилась острыми, как иглы, клыками в руку. Клубок гадов ожил и злобно зашипел:
— Плаатаа за вход!
— Какая ещё плата, тартатовы гады! Я от Хозяина! Передайте магу. Срочно! — пытаясь выдернуть руку из цепких зубов, закричал Зейн.
— Зааплатить все равно придётся! — прошипели они, и тиски на его руке стали жёстче. Клыки гремучей змеи сделали глубокий прокус, от которого тонкой струйкой потекла кровь. Отпустив руку, раздвоенным языком она слизала с зубов алую жидкость и прошипела: — Проооходии.
Дверь на мгновенье стала почти прозрачной. Он не стал медлить и, глубоко вдохнув, закрыл глаза и прошёл сквозь неё.
Физически ощутимая вязкая темнота мгновенно окутала мага. Он не смог поднять руку — преодолеть сопротивление оказалось не под силу. Его мысли заметались, сбивая друг друга, тело охватила внутренняя дрожь: «Тартов дом! Тартов город! Тартово задание!»
— Мастер, к нам долгожданный гость! — раздался откуда-то звонкий женский голос.
Зейн заворожённо вглядывался в темноту. Из глубины на него медленно надвигалось нечто, разрастаясь из маленькой точки в неясные очертания. Наконец, маг увидел очертания женского силуэта с витыми рогами.
«Демонтесса?!» — подумал Зейн и осмелился спросить:
— Кто ты!? — голос прозвучал сухо и хрипло — горло перехватило от невыносимой жажды. — Ты... прекрасна!
Она и вправду была прекрасна и юна. Точёную высокую фигуру облегало длинное изящное платье цвета горького шоколада, спадавшее шёлковыми складками с одного плеча. Слегка вьющиеся густые чёрные, как смола, волосы достигали коленей. А глаза... Глаза!.. Такой глубокой черноты маг ещё не видел. Обрамлённые пушистыми длинными ресницами, они сверкали серебряными искрами, словно рассыпались по небу звёзды. Они завораживали... лишали воли...
— Я — Евангелика!
В Министерстве магии
Джагл висел в воздухе, позорно скованный гибкими прутьями из маг-железа, добываемого в мире тёмных — Тартове. Намордник, блокирующий возможность прочитать даже безобидное бытовое заклинание, довершал список его теперешних несчастий. Лже-Инга хозяйничала в кабинете демона, не обращая на пленника внимания.
«Как Хозяин и сказал — сопротивления не было. Эти Высшие слишком привыкли к тому, что им не перечат, посчитали, что ничто не может угрожать ни им, ни их Министерству. Заносчивые глупцы!»
Девушка усмехнулась, вспомнив день, когда пришла устраиваться на работу в Министерство. Совсем глупышка, с небольшими задатками магии целителя и подчинения. Странный набор для демонтессы, но что делать? Такой уж уродилась. Она всегда отличалась от своей сестры — Евангелика щедро одарена магией и безмерно красива. Её сразу приняли на должность Заклинателя. А её...
Мигелика оторвалась от папок на столе и с мелькнувшим сожалением в черных, как ночь, глазах с серебряными звёздами, посмотрела на Джагла: «Если бы тогда все сложилось по-другому... Но нет!.. Семь! Семь кругов собеседования она прошла! Она — из рода Звёздной Ночи! Ей отказали... отказали в самой низкой должности — секретаря! Тартов день!» Никогда она не забудет его.
Сев в кресло шефа и перекинув ногу на ногу, Мигелика медленно перекладывала папки. Взяв верхнюю из второй стопки, довольно улыбнулась — дело Вединского. То, что нужно. Змейка-закладка взмыла и только открыла маленькую пасть, как девушка схватила её, рывком вырвала из папки и заклинанием испепеления сожгла меньше, чем за сиг.
«Красивый!» — провела тонким пальцем по ожившей от её касания голограмме Макса. Парень улыбался, иногда запуская пальцы в свои длинные вьющиеся волосы. Открытая, озорная улыбка с ямочками на щеках. Совершенно другой. Очень непохожий на мужчин её расы. А глаза!.. Серые, как пасмурный день, с синесеребряными крапинками-облаками. Мигелика завидовала, что сестре достался такой красавец.
— Мигелика! Какого тартова ты возищься! — раздался за спиной недовольный писк.
Обернувшись, девушка увидела маленького человечка с длинными ногами и руками, оканчивавшимися чёрными когтями. Его жёлтая сморщенная кожа и большой живот на худом теле вызывали отвращение.