— Я говорил тебе, что не нужно далеко забираться в лес, — проворчал Пьер, поправляя на голове феску. — Ткни штыком в кусты — и явятся пруссаки!
— Накликал-таки! — вырвалось у его товарища, услышавшего шорох в кустах. Шорох этот прекратился, но зуавы инстинктивно чувствовали близость врага. Неожиданно Батист вскинул к плечу ружье и выстрелил в кусты.
— Один! — хладнокровно произнес он и, снова нажав спуск, добавил: — А вот и другой!
С диким криком из кустов выскочили темные фигуры пруссаков и бросились на зуавов. Французы боролись отчаянно: стиснув зубы, они молча кололи врагов штыками, разбивали им черепа прикладами и, наконец, сбитые с ног, очутились на лесной поляне со связанными за спиной руками.
Пруссаков было около полсотни.
Они развели на поляне громадный костер, чувствуя себя вполне в безопасности, и весело болтали. К пленникам подошел прусский офицер и заговорил с ними на ломаном французском языке:
— Вы негодяи. Вы убили нашего майора! Вы шпионы и мы вас расстреляем!
Он выкрикнул резкое приказание, два пруссака подняли зуавов и поставили их рядом у ствола дерева. Напротив них выстроились шестеро прусских солдат с винтовками в руках.
— Умрем, товарищ, как истые зуавы… — сказал Батист.
— Прощай!
— Прощай! — отозвался Пьер. — Жаль только, что мало мы их поколотили!
Офицер хотел скомандовать, но слова команды застыли на его губах: неожиданно с темного неба упал на поляну ослепительно-яркий свет прожектора, хотя не было слышно ни характерного стука мотора аэроплана, ни жужжанья пропеллеров. Пруссаки и оба пленника взглянули вверх и увидели низко над их головами застывший в воздухе огромный аэроплан. Он висел неподвижно, словно ястреб, высматривающий добычу, не производя ни малейшего шума.
Опешившие от неожиданности и удивления пруссаки подняли свои винтовки, но в этот момент из-за дерева выскочил небольшого роста человек в кожаной куртке и грозно вскричал по-немецки:
— Не сметь! Прочь отсюда! Оставьте пленных! Иначе — всем вам смерть!
Офицер повернулся к солдатам и крикнул:
— Пли! Стреляйте!
Но незнакомец, заслонив собой пленных, вытянул вперед правую руку, в которой блеснуло что-то похожее на револьвер. Из него вылетела без шума длинная голубоватая искра и весь отряд пруссаков, как пораженный громом, повалился на землю.
Незнакомец спокойно подошел к застывшим от удивления пленникам, развязал им руки и сказал на чистом французском языке:
— Вы свободны, господа. Пруссаков вблизи нет. Я вам укажу тропинку и вы доберетесь до передовой линии французских войск!
— Но кто же вы? Дьявол? — вскричал Батист.
— Может быть… — усмехнулся незнакомец. — Довольно с вас, что я не желаю вам зла…
— А эти? — кивнул головой Пьер, указывая на неподвижные тела пруссаков.
— Они мертвы… — спокойно ответил незнакомец. — Я убил их электричеством из револьвера собственного изобретения. Как видите, сфера поражения и сила его довольно велика. Я могу одним нажатием спуска уничтожить целый полк.
— Но кто же вы?
— Я — мститель! — тихо ответил незнакомец. — Я враг ваших врагов. Аэроплан, висящий над вами, также изобретен мной. Он приводится в движение электричеством. На нем несколько человек экипажа. Вот и все, что я вам могу сказать. Прощайте! Вот тропинка, которая приведет вас к вашим друзьям.
С этими словами незнакомец исчез под деревьями и скоро аэроплан бесшумно поднялся выше и исчез из глаз изумленных зуавов.
Корабль-призрак
Французский миноносец медленно подвигался вперед. Его командир, капитан Риэль, стоял на мостике и внимательно всматривался в даль, где в предрассветных сумерках свинцовая вода сливалась с сумрачными, темными облаками осеннего неба. Легкое восклицание матроса на носовой части судна заставило капитана оторвать глаза от бинокля.
— Что такое, Пьер? — тревожно спросил он, оглядывая фигуру стоявшего у рубки матроса.
— Там… там… — бормотал тот, показывая рукой направо, и в голосе его слышался дикий ужас.
Капитан приложил снова к глазам бинокль и взглянул по указанному направлению. Сначала он ничего не мог различить, но скоро в поле зрения бинокля вырисовались смутные очертания странного судна, быстро подвигавшегося наперерез французам. Конструкцией оно напоминало трехтрубный миноносец, но капитана сразу поразило странное обстоятельство: хотя судно шло полным ходом, но из его труб не вылетало даже слабой струйки дыма, казалось, оно скользило по воздуху. Несмотря на близкое расстояние, контуры его слабо вырисовывались над водой, на палубе не было видно ни одного матроса…