- Раскрытие восемь пальцев!
- Сильная кровопотеря!
Вокруг кто-то суетился, что-то кричал, из общего гула всплывали отдельные фразы. Кто и кому их говорил? Я своего тела почти не ощущала, но, кажется, ставили капельницу...
- Тужься, девочка!
Кто тужься? Я? Мне еще рано! Моей девочке всего семь месяцев...
- Тужься, курица безмозглая! - громкий рык прямо мне в ухо заставил подчиниться командному голосу, и я напрягла мышцы.
- Еще!
А через мгновенье я ощутила, как лишилась чего-то важного, перестала быть цельной... А еще через мгновенье послышался детский плач...
- Два семьсот, сорок семь сантиметров... - Это последнее что я услышала, прежде чем меня не стало. За окном июньская погода всё так же радует теплом и красивым закатом, маленькая новорожденная девочка посапывает в кувезе, всё на своих местах, а меня нет.
Врачи качали головами, тихо перешептывались, разводили руками. Володя беззвучно плакал, когда ему сообщили.
Матерью моей дочери стала Зоя. Сначала они с Володей поженились, удочерили мою девочку через суд, а потом Зоя его выгнала. И воспитывала детей сама.
Ее дочка родилась на три месяца позже.
Нет, девочки не стали лучшими подругами. Они стали сестрами. Ну и что, что одна - высокая, стройная с белокурыми волосами, легко заплетающимися в любую косу, а другая - щуплая, невысокая с вечно растрепанной медной гривой.
У них все будет прекрасно. Я, сверху, об этом позабочусь.