Хотя она и была сонной, и думала о плане выхода из команды, но услышала шорох, после чего обернулась. Шла Лиза. Как ей не шел школьный костюм! Она напомнила Шуре одетый скелет из класса биологии. На нем был этот костюм и то лучше сидел. Толи ей цвет этот не шел, может, был велик? Или костюм и Лиза два раздельных предмета?
– Привет, – Лиза хитро улыбнулась, но близко не решилась подойти.
– Сказала швабра квартала, – у Шуры даже сон улетел. – Ты что сюда привалила?
– Ну, во-первых, Ирина…
– Ты ей не подруга! – перебила ее Шура. – Хватит голову морочить! Я не дам ей второй раз пригреть змею на шее…
– Во-вторых, к тебе, – Лиза заметила, как у Шуры округлились глаза, – тебе, должно быть, известно, каким образом прошла битва Князя.
Глаза собеседницы стали серыми:
– А я откуда знаю?! Знаешь, – Шура медленно пошла Лизе на встречу, – ты меня не проведешь. Думаешь, я поверю, что ты переживаешь за Новински? Или за Ирину? – Шура посмотрела на дверь подъезда. Никого не было. Лизу напугало наступление девушки, но и ей вся эта ситуация нравилась. Ей даже было интересно, кто же, и зачем рядом с Ириной – Шура. Лиза с усмешкой подбавила огня:
– Я, в отличие от тебя, вчера хотела им помочь, а не смыться, как ты!
Шуру это завело, она начала даже искриться, еле сдерживая переход в другое состояние. Глаза ее стали совсем черные с красным огоньком:
– Ты меня обвиняешь в трусости?! Хочешь сказать, я их испугалась?! – вокруг ауры послышался шепот, искры стали черными, превращаясь в колючую проволоку, и завязали Лизу. Она даже не поняла, как это произошло, и энергия земли оказалась плохим помощником в такой ситуации. И эта энергия не была похожа на ту, Шурину, с которой она связалась вчера. Эта была тяжелая, как торф, и жгучая, как все скорби и душевные раны. Они ранили ауру Лизы, причиняя ей боль, которую она пыталась забыть. Да, эта боль из-за парня, коего она увела у Ирины, и оставила ее –подругу, а он не понял такой жертвы. Лиза боролась с мыслями, пытаясь сохранить ясный ум, а Шура продолжила:
– У меня другая задача была! И у тебя тоже. Ты мазохистка! Тебе нравится вот это! – Шурка ее совсем не щадила. Она сильнее ее сжала. – И ради этого ты ищешь драки и хочешь попасть к Смертникам. У Лизы от душевного терзания почти полились слезы, но она сказала:
– А тебе не нужна ни команда, ни Призрак со всеми своими миссиями! Для тебя важен только тормоз! Ты меня спасала и своего гонщика. А под добрую раздачу попали его друзья и я, к твоему огорчению. Ты за это время даже на браслет не взглянула. Хотя еще вчера было ясно – погибли они или нет.
Шура открыла рот, чтобы ответить, но послышались шаги в подъезде, и она отпустила Лизу. Вышла Ирина. Девочки не сразу узнали ее. В этот раз Ирина была не подкрашена и волосы непричесанные, она заколола их крабом. Лицо бледное, глаза разбухшие, заплаканные. Лиза толи не заметила, толи сделала вид, что не замечает ее вида:
– Привет! Что опаздываешь?
– Я не хочу никуда…Лиза! – Ирина кинулась ей на шею и заплакала. Как только она оторвалась от объятий подруги, то заметила, как на нее смотрит непонимающим и удивленным взглядом Шура:
– Что? Шура, что с тобой?
– Это что с тобой? – Шура подняла одну из торчащих прядей из-под краба. – Это что? Хвост протухшего павлина?
– Это так плохо? Да? – Ирина отчаянно села на корточки, закрыв ладонями лицо. – Я совсем не могу собраться. У меня все из рук валится, все мысли только о нем! Я… не могу пойти учиться, – Ирина беспомощно посмотрела посмотрела на подруг. Лиза, обнимая Ирину, повела ее:
– Мы вместе, а значит, справимся! – сжала она кулак. – Мы сила!
Ирина вырвалась:
– Нет! Я не могу…Не хочу, чтобы меня кто-то видел такой! Я не смогу!
– Ир, …
– Отстань от нее! – перебила Лизу Шура и обратилась к Ирине:
– Тебе надо собраться, – она потянула ее за руку в противоположную сторону от школы. – Пойдем, посидим в «Чоко», выпьем кофе, а потом в школу придем ко второму или третьему уроку.
Ирина с благодарностью посмотрела на Шуру:
– Угу, – и девочки пошли.
– Я с вами! – крикнула, догоняя их Лиза, и съязвила:
– Похоже, кто-то сегодня не выспался, да, Шур?
* * *
Димка уже стоял минут пятнадцать и ждал Андрея. Хотя утреннее солнце еще грело, но вечер был пасмурный и промозглый. Дима с грустью вспоминал дом и отца. Папа снова остался один. И верил ли он, что еще увидит сына, Дима сомневался. Папа был до мозга костей реалистом. Он понимал, что борьба за баланс необходима, но не хотел сыну такой участи, какая настигала всех избранных из семьи Орловых. Отец его вообще не видел смысла участвовать на чей-либо стороне, хотя сам уважал и дружил с Новинскими. Дима вспоминал папину крепкую руку, что пожала его на прощанье, и тоску в глазах… Дома всегда солнце, даже когда дождик… Запищал домофон. Выбежал Андрей. Дима заметил, что его лицо почти вылечено. Вероятно, няня постаралась. Димино же остается желать лучшего. Его отец лекорными способностями не обладал, да и гувернантка, что работала в доме Орловых, умела хорошо защищать и убирать жилище, но готовить и лечить не умела. А на купленных товарах будешь лечиться неделю уж точно.
– Вижу, у тебя ночь не удалась, – Дима сразу заметил скорбь на душе Андрея, хотя глаза его улыбались. – Не переживай, друг, все пройдет. Правда останется.
– Ты как?
– Как видишь, жив – это уже хорошо. Если сегодня наши ясельные воины ничего не учудят, то будет совсем здорово! А то наш больной и рыжий вырос, а ума не вынес.
Дима всю ночь думал, как избавиться от бесполезной команды. Это бой ему ясно дал понять, что у них есть шанс победить, но с нестандартно и широкомасштабно мыслящими волшебниками. Но таких надо найти. Где их найти, Дима не знал. Да и чтобы их найти, надо эту команду распустить. Тем более, что они сами просят отделиться…