Тем временем Люьска и Вован воспользовались передышкой и накинулись на меня.
– Настька, ты куда нас привела? Заранее ловушку придумала? – верещала Люьска.
– Мы где? Ведь в школе были. И та тебе! – недоумевал Вован.
Я честно призналась:
– Где мы, не знаю. Как тут очутились, для самой загадка. Правда, читала, иногда бывают провалы во времени и пространстве...
– Да, – подтвердил Вовчик. – Я про такое передачу видел! Черные дыры! Шел человек и пропал. Чудила, что передачу вел, грешил на инопланетян. А оно вон чего оказалось, что папуасы народ тырят.
На время мы даже стали единой командой, перешептывались, решая, что делать дальше, как выбраться... Но договорить нам не дали. Наставили копья и погнали к вождю.
После решения главного людоеда устроить празднество прекрасные представительницы племени рванули наводить марафет. От них не отставали и мужчины. На них краски имелось еще больше, чем на дамах. Вождь, которого звали Абангу, повернулся к Люське и сказал:
– Я буду брать тебя в жены.
Та расцвела. И, видно, спутала тропики с гаремом, потому что рухнула карлику в ноги и завопила:
– Слушаюсь, мой повелитель!
Абангу ничего не понял. Но преклонение ему пришлось по душе. Внезапно он поцокал языком, показал рукой в строну женщин и сказал пару фраз, которые меня развеселили.
– Что мой любимый говорит? Настька, переведи! – попросила Люська.
– Он говорит, что ты плохо выглядишь. Тело твое прекрасно, но вот лицо... Короче, любимый велит тебе топать к остальным представительницам прекрасного пола. Те помогут навести красоту.
– Все правда, – вздохнула Люська. – Не мешает мне прическу сделать, макияжик нанести...
Подружка упорхнула к аборигенкам. Я вздохнула. Похоже, у моих спутников налаживается личная жизнь. У Вована впереди свидание с Великой матерью. Люська вон у местных стилистов к первой брачной ночи готовится. Повезло. Остальные тоже были счастливы. Только один юноша, совсем мальчишка, грустил, сидя в сторонке. Я подошла, представилась:
– Я – Настя. Почему ты не готовишься вместе со всеми к празднику?
Юнец посмотрел на меня полными горя глазами и ответил:
– Аму... Она не лжет. Но ей никто не верит. Завтра ее отдадут Злому духу доброго человека...
– Аму – это твоя девушка? Ты ее любишь?
Парнишка несколько секунд смотрел на меня недоуменно. Я приложила руку к сердцу. И тогда он все понял. Дал ответ.
– Я – Гугу. Хотел взять Аму в жены.
Я не знала, в каком времени мы оказались. Но у племен и прочих народов, стоящих на низшей ступени цивилизации, по большей части такое чувство, как любовь, отсутствовало даже в двадцать первом веке. Женщин воспринимали как рабочую силу, как мать, что дает потомство. Брак считали обязанностью. В подобных племенах люди создавали семьи по примитивному расчету. Но все же некоторые были способны любить. Гугу влюблен в свою Аму по-настоящему. Это очевидно. Соплеменники считают, что Аму сказала ложь. Завтра Аму не будет, несчастную девушку должны кому-то отдать... К сожалению, словарный запас Гуго был очень скуден. И я решил обратиться к шаману. Тот лопотал будь здоров. Так может священнослужитель объяснит мне ситуацию. Я, как все влюбленные и счастливые в этом чувстве, стремилась помочь остальным. Направилась к Кегне. Тот сидел и что-то настукивал на своем барабане. При виде меня от музыкального инструмента оторвался. Я спросила:
– Кенге! В чем виновна Аму? В чем заключается ее ложь?
Мои надежды оправдались. Кенге был не прочь поболтать. И поведал мне следующую историю.
У вождя племени имелся волшебный амулет. С его помощью Абангу славился невероятной мужской силой. Раз в году в полнолуние он надевал чудодейственную вещицу, проводил положенный обряд. И все. В течение года, так сказать, ни одной осечки. Хранил Абангу свой амулет в дупле дерева, предварительно срезав с нижней части растения все ветки. Толстенный ствол, обхватить который не хватило бы даже нескольких человеческих рук, гладко обстругивался. Делалось это для сохранности амулета, чтобы никакой ловкач не мог взобраться по стволу. Лишь в положенный срок сооружалась лестница, по которой вождь поднимался и торжественно вынимал амулет.
К тому же дерево беспрестанно охранялось. Нет, Абангу не ставил специальных воинов, чтобы те охраняли его мужскую силу. Днем постоянно кто-то из женщин находился в поселении возле костра, не давая тому угаснуть. А на ночь вождь привязывал к колышку возле деревца свою любимую кошку – пантеру Зэму. Я только сейчас заметила прекрасную черную представительницу кошачьих, которая, свернувшись клубочком, словно домашняя мурлыка, сладко посапывала возле ног хозяина.