– Олаф, – сказала я. – Стражники арестовали моего мужа и подругу, которые прибыли в твой мир за мной. Они в тяжелом состоянии. Вели освободить не медленно и оказать помощь!
Молодой король ответил:
– Знаю. Мне уже доложили. Гости оказались агрессивными, поэтому так с ними поступили. Хотел распорядиться, чтобы освободили, провели в комнаты. Но теперь этого не сделаю.
– Почему?
– Вы же сами сказали: прибыл ваш муж. Зачем мне лишние проблемы. Давайте прекратим наш спор, дорогая Марисоль. Если хотите, вернемся к разговору позднее. Сейчас надо спешить, нас ждут.
– Кто? – проявила я любопытство.
– Буквально с минуты на минуту состоится званый обед. Хочу представить будущую супругу членам семьи и значимым людям государства. Боже, вы вся растрепанная! Даю буквально минуту, чтобы привели себя в порядок.
Олаф кивнул двум стражникам. Мне пришлось подчиниться. Надин помогла переодеться и причесаться. После чего также под конвоем я отправилась в обеденный зал.
Помещение для принятия пищи впечатляло величием и размахом. Часть стен выложена великолепными фарфоровыми панелями, на которых изображены кубки, бокалы, тарелки и прочие кухонные предметы, все, как на подбор, изящные и прекрасные. Стены зала обиты красным с золотой нитью бархатом и украшены статуями, изображающими основные добродетели. Длинный стол из золота, во главе стола и напротив – два кресла на возвышении, позолоченные и обитые алым бархатом. Одно из кресел, как я догадалась, является постоянным обеденным местом самого короля. А второе? Оказалось, оно предназначено для меня, будущей королевы. Я даже порадовалась, что стол длинный и навязчивый женишок оказался от меня далеко. Иначе я за себя не ручаюсь! Прячьте, как говорится, колюще-режущие предметы...
Но я с удивлением обнаружила, что за королевским столом нет вилок и ножей. Только закругленные ложки. Слуги подали кушанья, которые можно было употреблять без данных предметов сервировки. Я не знала, как называются блюда, что стояли на столе, но запахи они распространяли аппетитные.
Олаф поднял бокал с вином и произнес:
– Дорогая Марисоль, позвольте представить вам всех, кто собрался за этим столом разделить с нами скромную трапезу. Итак...
Я внимательно уставилась на присутствующих. Их было десять людей-демонов. Благодаря Олафу я узнала, кто есть кто и как кого зовут. Низенький темноволосый господин с козлиной бородкой был бароном Морфусом. По левую руку от него восседала дочь, молоденькая темноволосая демонесса Викера. По правую – дородная супруга Сидония. На этой же стороне было место всегдашнего завсегдатая обедов королевского советника Брисена. Внешность этого демона впечатляла. Коренастый, мускулистый, голова совершенно лысая, блестящая из-за отсутствия волосяного покрова. Уши свернуты трубочкой, нос длинный, чуть загнут вниз как у орла. Одет Брисен в темную рясу, на груди огромный золотой медальон с изображением Луны и Солнца. Сухонькая старушка по имени Ригунда в пенсе оказалась кормилицей няней Олафа.
По правую сторону восседали толстячок Мартилиус – главный счетовод и финансист королевства. Начальник немногочисленной армии Аскаланты Корт – настоящий великан с маленькими злобными глазками. Совсем молоденькая хрупкая голубоглазая блондинка Ива, воспитанница почившей королевы, матушки Олафа. Симпатичный стройный демон с умным проницательным взглядам Гастон. Он являлся директором самой большой школы в Ремее для демонов. Завершал левый ряд демон по имени Май. О, это был великолепнейший экземпляр мира демонов. Его место как раз располагалось ближе всех к Олафу, отчего контраст между парнями проявлялся еще сильнее.. Олаф – привлекательный блондин. Май брюнет, но не менее хорош собой и великолепен. Огромные черные глаза, обрамленные пушистыми ресницами, светлая кожа. Крупный чувственный рот, нос не велик, не мал, прямой, совершенный. Волосы, как и у Олафа, спускались до плеч, но были черными, блестящими. Красная накидка с капюшоном на плечах демона только подчеркивала его красоту. Внезапно соседка Мая блондиночка Ива выронила платок. Кусочек ткани упал на пол. Май, как и полагает галантному кавалеру, вскочил, поднял, протянул владелице. А я испытала шок. Май был горбуном! И не только. Накидка распахнулась, открыв шутовской наряд. Горбун заметил мое смятение. В его прекрасных глазах на долю секунды отразилась.. боль. Я поняла: Май умен и самолюбив. Физическое уродство и статус придворного шутника наверняка приносят ему сильнейшие душевные страдания.