Я вздохнула, потому что сама не могла найти ответ на загадку. Биологическому отцу Петера Вигу я верила. Он почувствовал, благодаря медальону, что сыну грозит опасность. И это оказалось правдой. Наверняка в роковую ночь Гофманы и решили совершить задуманное. Виг им помешал. Испугал. Новоявленным убийцам и без того было несладко, опыта ведь в душегубном деле не имели. А тут зверь огромный, волк чудовищных размеров. Не удивительно, что у Герды сердце не выдержало. Но, по уверениям Вига, хозяева были живы. Так кто же их так? Другой оборотень? Прав главный полицмейстер, до разгадки ох как еще далеко!
В гостиницу я вернулась уставшая и озабоченная. Нужно искать маму, а загадка кажется неразрешимой! Ну кто мог убить чету Гофман? Жена трактирщика Марфа будто почувствовала мое душевное состояние. Предложила горячий ужин. Я словно очнулась, учуяла умопомрачительные запахи и согласилась. Когда уже почти завершила трапезу, в таверну вошел Виг. Одежда оборотня была грязной, насквозь мокрой и в репейнике. Заботливая Марфа тут же предложила все почистить. На замену дала рубаху и штаны Тараса. Оба мужчины крепкие, схожего телосложения, так что одежа трактирщика пришлась оборотню впору.
Мы с Вигом устроились за столиком. Я сгорала от нетерпения:
– Понимаю, что вам надо обсохнуть, отдохнуть. Но... вы нашли мою маму?
– Нашел. Она за городом, в старом, заброшенном особняке Анны Горчаковской. Настя, умоляю не торопиться. В облике человека я весьма слаб. Нужно дождаться полуночи, когда я смогу превратиться в волка и помочь вам. Надеюсь, сейчас ваш разум пересилит эмоции.
Я вздохнула. Оборотень был прав и очень проницателен. Мне хотелось сию секунду мчаться и вызволять маменьку. Но Горчаковская – ведьма мощная. Мой дар вкупе с артефактами по сравнению с ее магическими талантами – ничто. Виг в человечьем обличье – мужчина сильный, но лучше дождаться, когда он станет оборотнем. Тогда шансов на спасение мамы будет гораздо больше. Я не стала хранить тайны следствия и рассказала Вигу о находках в доме Гофманов и своей версии. Оборотень ответил:
– Значит, вовремя я успел. Вон чего проклятый Карл затеял! Не зря наследственный артефакт оповестил о беде! Жаль, вам не удалось узнать, кто лишил жизни мерзавцев. Выразил бы благодарность.
"Пожал бы руку лохматой лапой", – подумала про себя я.
Если честно, я сгорала от нетерпения узнать все о Виге. Оборотней ранее видела только в фильмах ужасов. Жуткие твари! Сейчас же передо мной сидел приятный мужчина. Не удержалась, задала вопрос:
– Виг! А как получилось, что вы – отец Петера? Почему Карл считал его своим племянником?
Взгляд оборотня стал грустным. Виг вздохнул и ответил:
– Во всем виновата... любовь. Коли есть желание выслушать мою непростую историю, расскажу.
Я вся превратилась в слух. Оборотень прочел в моих глаза интерес и приступил к рассказу.
В семье Гофманов было два брата. Старший Карл и младший Эрих. Оба с детства отличались злобой и даже жестокостью. Когда выросли, нашли себе жен. Карлу досталась Герда – здоровая физически женщина, да и характером выдалась ничуть не лучше своего муженька: лютая, жадная. Карл Герду никогда не обижал по той причине, что сам побаивался подругу жизни. В общем эти двое отыскали друг друга. Детей им Господь не дал. Спустя несколько месяцев после свадьбы Карл и Герда отправились по торговым делам в Россию, да тут и остались. Продолжили торговлю. Доход справный имели, но особых капиталов нажить не получилось.
Эрих остался в родной Германии. Тоже женился. Вот только его супруга была полной противоположностью жене брата. Невысокая, тоненькая, как тростиночка, рыжеволосая Хельга была прекрасна и телом, и душой. Выросла в семье священника, получила образование, нравом отличалась кротким, умела играть на фортепиано и обожала читать. Эрих оказался умнее или удачливее брата, но бизнес его процветал. Когда он предложил руку и сердце юной Хельге, то уже считался одним из самых завидных женихов в городе. Родители дали согласие, не раздумывая. Хельге будущий супруг не пришелся по сердцу, но подчинилась.
Свой дикий нрав Эрих показал почти сразу же после свадьбы. Тогда Хельга получила первую пощечину за незначительную оплошность – положила мужу меньше кусков сахара, чем тот любил. То, что супруга ничего не ведала о его предпочтениях, Эриха ничуть не смутило. Но это были еще цветочки. Наказания жены с каждым днем учащались, становились более жестокими. Часто Хельга ходила в церковь, по глаза закутавшись в платок, скрывая страшные синяки. Родители знали, но велели терпеть. Мол, раз обвенчана, значит, судьба твоя такова. А может причина крылась в том, что зять был щедр и помогал родителям супруги материально.