– Ну-ну, успокойтесь. Настя! Утихомирь народ!
Голос был знакомым и таким родным.
– Элиза!! – ахнула я. – Думала, ты не придешь на помощь!
Прабабка скинула капюшон. Ответила:
– Ну что же ты, девочка моя, такого мнения о бабушке! Тут я. И ведьмочки мои здесь. Поможем, чем сможем.
– А ее вообще можно победить, эту Горчаковскую?
– Можно, но сложно. Если на ее голову разом обрушит проклятье двадцать один маг. Или... тот, у кого в руках магический артефакт.
– А сколько нас? – принялась я подсчитывать. – Вас дюжина. Я, Лешка, Татьяна, Светлана Федоврона. Где маменька – неизвестно. Недобор получается...
Я вздохнула. И тут рядом раздался голос:
– А мы, Настя?!
Алла и Максим Левушкин были тут как тут. Как я забыла, что у них кристалл, и замки подросткам – не помеха. Они легко удрали сквозь стену.
– Мы не уйдем никуда! Хоть что делайте! – заявила Аллочка. – Пусть, мы еще молодые. Но все же нас трое...
Я ахнула! Парочка моих недорослей прихватила с собой и Петера! А если посчитать и Вига, нас получается двадцать два. Даже,
перебор.
– Думаю, есть шанс, – сказала Элиза. – За детей, Настя, не переживай. Их Горчаковская не тронет. Даже у самых отъявленных злодеев есть свои представления о чести. А оказать помощь эти проказники действительно могут. Ну, хватит разговоры вести. Вперед!
Элиза двинулась первой. За ней, бесшумно, не ступая, а паря в паре сантиметров над землей, последовали ведьмочки. Следом шла наша бравая команда. Замыкал шествия Виг. Возле особняка процессия остановилась. Все сосредоточились и абсолютно бесшумно прошли сквозь стены. Оказались в длинном коридоре, стены которого слабо освещали тусклые подсвечники. Только из-за одной двери пробивался наружу более яркий свет. Туда мы и направились. Элиза приоткрыла дверь, вошла первой. Взмахом руки поманила за собой остальных. Мы оказались в огромном зале. Почти пустом. По стенам расставлена немногочисленная мебель. Обычные обои. Из украшений – картины и статуи. Ничего, напоминающего логово ведьмы.
– Ммм.. – услышали мы странный звук..
Он раздался из затемненного угла. Дружно глянули туда. Маменька! Она сидела, привязанная к стулу с высокой спинкой. Стул напоминал трон. Сама маменька – взбешенную королеву. Ее глаза сверкали от гнева. Элиза направила кристалл, путы на руках и ногах мамы лопнули, соскользнули вниз. Прабабка приложила палец к губам: тихо! Мама все поняла, на цыпочках подбежала к нам. Богдан ее обнял, прижал, выдохнул: "Наденька, любовь моя, жива!" Я тоже обняла маму. Только на минуту. Времени, чтобы выразить все переполнявшие чувства, не было. Мы старались не шуметь, чтобы нас не услышали люди, если они есть в этом доме. От Горчаковской навряд ли получится скрыться. Она не услышит, а почувствует. Значит, ее нет в особняке. Мое внимание привлекло огромное зеркало, что находилось в середине зала. Я подошла. Но не увидела в нем своего отражения. Гладкая поверхность больше напоминала монитор. Магионаблюдение, магическое устройство для связи с другими мирами! Вот как Анна общается со своей праправнучкой Ольгой Вишневской. Я знала, что очень давно кто-то из предков Анны вступил в неравную схватку с одним из самых могущественных колдунов. Но не рассчитал свои силы. Победить того не погубил, но колдовской кровушки попортил. Именно этот колдун (я даже запомнила его имя – Париус) закрыл выход предку Анне и всем ее последующим поколениям из определенного временного пространства. Род Анны Горчаковской был изолирован, но от этого не менее силен. И в этом я убедилась через минуту. Внезапно подул сильный ветер. Ураганный! Двери особняка захлопали от силы воздушной стихии. Раздался вой, протяжный. Подростки испуганно вздрогнули. Но я понимала: это сквозняк, что сейчас продувает все помещения. Не испугалась. И зря. Все свечи потухли разом. Я скорее почувствовала, как что-то страшное появилось в зале.
Но внезапно помещение озарили разноцветные переливы. Это Элиза и ведьмочки зажгли кристаллы. Мои потехинцы не стали медлить, тоже достали свои артефакты. Анна Горчаковская в красивом, длинном, темно-синем платье, с высокой вычурной прической мало напоминала ведьму. Скорее дворянку, что вот-вот отправится на бал. Глаза Горчаковской смотрели на нас с усмешкой и в тоже время неодобрительно. Так смотрит взрослый на капризного малыша, который не получил желаемое и готов накинуться на того, кто намного больше и сильнее, с кулачками. Я не выдержала этой наглой усмешки, воскликнула: