– Значит, клюнул! – обрадовалась я.
Настроение поднялось. Ночной вор вместе с Чокнутыми стояли на пути к возвращению домой. И сегодня эта шайка-лейка пожалеет, что встала на дороге у Насти Петровича! А что? Отчаянная домохозяйка, продажный мент и ведьма в одном флаконе, точнее в одном, страшное сочетание...
Мы с Иваном Никифоровичем спустились вниз. В таверне было немного народу. За свободными столиками расположилась компания путешественников во времени. Абсолютно все были заняты делом. С Аллочкой занималась учительница математики. Красотка фыркала, но особо не возникала, изредка кося прекрасным глазом на директрису. Ирину Васильевну девчонка побаивалась. С Левушкиным, который знал точные науки на отлично, проводила занятие учительница истории. Рассказывала про конец 19 века. Директриса сидела отдельно и пила чай с бубликами. "Ай да Ирина Васильевна! – мысленно восхитилась я. – Сделала все возможное, чтобы подопечные не шлялись по улицам прошлого и ничего не натворили. Не зря столько лет на директорском посту!" Однако при виде меня Аллочка забыла о дисциплине. Спросила:
– Слышь, мент! Училки сказали, что мы в прошлый век попали. По-настоящему. Это правда?
– К сожалению, да, Аллочка!
– А назад мы вернуться сможешь? Не хочу в каменном веке жить с первобытными людьми! У них ни мобил, ни смарт-тв нет. Че тут делать-то?
К нашей беседе присоединилась Ирина Васильевна:
– Уважаемый Настя Петрович! Вы, как должностное лицо, должны принять меры по доставки нас... ммм в родную среду обитания, так сказать!
Я успокоила директрису:
– Мы делаем все, что в наших! Возможно, все произойдет в ближайшее время. Но вы все должны меня слушаться беспрекословно.
Алла закивала, довольно заулыбалась. Потом задала вопрос:
– Мент, а почему у тебя имя такое странное? Анастасия Петрович?
Я даже не нашлась, что ответить. Но юной блондинке ответ и не требовался. Аллочка, судя по всему, обожала все неординарное, потому что заявила:
– Супер звучит! Дома окажусь, сразу переименуюсь. Еще круче! Стану например, Алешкой Надиновным. Отчество пусть маманькино будет. Здорово я придумала?
Я кивнула. Как говорится, чем бы дитя не тешилось... Пусть прикольные имена придумывает, не отвлекается. Меня радовало, что про барона красавица напрочь забыла. Но ей с такой-то внешностью отыскать нового недолго!
– Анастасия Петрович! – обратилась ко мне Светлана Федоровна. – Коли скоро домой отбываем, разрешите еще раз прогуляться по прошлому. Детям показать, так сказать, важные исторические места.
– Хорошо. Но только под присмотром Ирины Васильевны и братьев Рыбкиных.
От компании лейтенантов, также дружно пребывавшим в таверне и вкушавших ягненка под соусом, отделился настоящий и доложил:
– Настя! Поручение выполнено. То есть, не выполнено.
– Это как?
– Выполнено, но только наполовину. К девице Горчаковской опрос проводить ходил. Но той дома не оказалось. Съехала еще вчера вечером. Куда, слугам неведомо. Барышня не сочла нужным сообщить!
– Даже так? – удивилась я. – А по остальным что?
– Остальные пострадавшие охотно сотрудничали со следствием. Правда мало дельного добавили. Только то, что Иван Никифорович рассказывал. повторили. Больше дивились, какая форма у нас и что все мы, Рыбкины, на одно лицо.
Я опешила:
– Вы всем скопом, вшестером ходили? Можно было по одному Рыбкину на одного свидетеля раскидать. Так же быстрее.
Но лейтенант возмутился:
– Настя! Тебе легко говорить! Ты клонов наколдовала и на меня сбагрила. Толку-то от них ноль! За мной все повторяют, инициативу проявить не способны.
– Ладно, давай сюда свои записи. Позднее встретимся.
Лейтенант протянул мне довольно толстую пачку бумаг, украшенных кляксами. Я порадовалась, что расследую преступление в 19 веке. Рыбкину пришлось таскать с собой перья и чернила. Но пусть радуется, что не мы очутились еще в более глубокой древности, когда на камнях писали. Стал бы тогда показания свидетелей на булыжниках каменным колышком выбивать!
Распрощавшись с товарищами по несчастью, я направилась в полицейский участок. Хотела просмотреть еще документы по делам Чокнутых и Ночному гостю, что были у Ивана Никифоровича. Какая-то несостыковка, странность, меня в этих делах очень смущала. Но что именно, я не могла понять. Еще периодически мысли возвращалась к предупреждению моих ведьм-благодетельниц. Тот, кого и назвать страшно, до сих пор оставался загадкой. Ясным было одно: этот человек обладает невероятной магический силой и находится со мной в одном пространственно-временном промежутке. На всякий случай я велела учительнице истории: