Клоны тоже разделись, аккуратно повесили формы в шкаф и теперь шастали по моей квартире в одних труселях.
По телевизору начался футбол. Петрович радостно потер мои ручонки, уже несколько дней не ведавшие маникюра, и щелкнул пультом. Места на диване всем не хватило. И компания расположилась перед телевизором прямо на полу. Майор и Рыбкины уплетали валяную рыбку с пивом, переживали, если проигрывала любимая Петровичем, а значит и клонами, команда. Или дружно орали "Ура! Гол!", коли мяч влетал в ворота противника. Мне стало скучно наблюдать за болельщиками. Хотела отключиться, как вдруг в кадре появилось новое действующее лицо.
В квартиру вошел Егор. Видно, открыл дверь своим ключом. В руках муж держал большую сумку. Я догадалась: за вещами. Егор вошел в зал и забыл причину визита. Брошенная супруга, отнюдь, не пребывала в тоске и депрессии, как он предполагал. Вопреки его ожиданиям она не рыдала, не кинулась ему на шею с извинениями и мольбами вернуться. А в секси-сорочке потягивала пивко в окружении пятерых молодых и накаченных парней. Пятерых молодцев в... одних труселях!
Егор пригляделся и озадачился еще больше: парни были все на одно лицо. А на шкафу висело свадебное платье. Петрович услышал движение за спиной. Сделал звук потише, повернулся, увидел Егора и ощерился:
– Привет! Чего приперся?
Все кавалеры дружно, синхронно повернулись и тоже хором спросили:
– Чего приперся?
Егор попятился. Видно, струхнул. Однако насмелился, вытащил мобильник, ловко щелкнул камерой. Уже выбегая, в дверях заорал:
– Я все заснял! В суде покажу доказательства! Твоей неверности! Аморального образа жизни! Блудница!!!!
– Экий дурак, – вздохнул Петрович и рванул к телевизору. Там намечался финал...
Я быстро переключилась на квартиру Люськи, предполагая, что там сейчас будет что-то интересное.
И оказалась права. Егор влетел, красный от злости и досады.
– Егорушка? Ты чего такой... Отпускать старуха тебя не хотела?
"Старуха" больно резанула по сердцу. Вон как подружка про меня думает! Ей-то всего двадцать пять!
– Умоляла жаба целлюлитная вернуться? – продолжала пытать Люська.
– Какой там! – ответил Егор. – Всегда знал, что Настька шалава. Но чтобы настолько... Представляешь, у нее пять парней! Молодых! Здоровых, мускулистых...
Люська выпучила глаза, взвизгнула:
– Вау! Вот счастливая...
– Что?!!!
– Счастливая я, что эта дуреха других нашла! Тебя, любимого, назад тянуть не станет... – нашлась хитрая Люська.
Подлетела к Егору, обвила его ручонками, поцеловала страстно.
Мой муженек расцвел. Подтянул намечающийся животик, провел рукой по крохотной лысинке. Выдохнул:
– Хорошо, что у тебя вкус есть, Люся. В настоящих мужчинах разбираешься. Вот, разве ж они со мной сравнятся?
Он сунул подружке телефон со снимком.
Люська фыркнула:
– Фуууу!
Но я прекрасно видела, как глазки заклятой подружки вспыхнули черной завистью. Усмехнулась. Но на душе почему-то стало тоскливо. Я только сейчас полностью осознала, что брошена. По утрам не смогу прижаться к родному сильному плечу. Не будет больше совместных с мужем прогулок, походов в кино, выездов на природу. Егор уже никогда не принесет мне на 8 марта самый дешевенький букетик... Слезы выступили на глаза. Эх, Люська, знала бы ты правду, позлорадствовала бы. А может взять и приворожить мужа?! Наколдовать, чтоб стал добрым, нежным, ласковым да заботливым. Желание было велико. Но... не позволила гордость. Ну, не нужно мне искусственной любви. Пусть будут счастливы...
Но едва я нашла в себе силы пожелать изменнику и его новой пассии счастья, как раскаялась в своем решении.
Парочка уселась ужинать. Им наверно вкуснее было уплетать картошку с мясом, обсуждая меня. "Лентяйка, потаскуха, грязнуля, тупая овца", – эпитеты, которыми меня награждал бывший. Стало обидно. За что? За то, что долгие годы была ему верной и заботилась денно и нощно? "Старая, толстая, жир висит, волосы на мочалку похожи, такой карьера не светит, ее судьба – кастрюли чистить да полы мыть. А нос-то какой у Настьки, это же ужас...", – разорялась заклятая подружка. Почему-то про нос задело особенно. Ну чем он ей не понравился? Нос как нос! Это Люська своим шнобелем была недовольна, хотела укоротить, в последнее время даже с пластическим хирургом по этому поводу общалась.