Видно было, что он очень смущен. От этого он показался Эннабел еще более привлекательным.
– Что вы говорите! Но вы ведь живете в Англии, а не в Атланте. Как это объяснить?
– Это случилось до того, как я переехал сюда. Какое-то время у меня были дома в обоих городах. Первые полгода я проводил в Англии, а вторые – в Штатах. Что же касается статьи, то после ее публикации стали приходить странные письма, а в моей квартире не умолкал телефон. Моя приятельница подняла большой шум по поводу того, почему холостяки не женятся. Расспрашивала, какую женщину мы ищем, и, все такое. – Роман посмотрел на свой бокал, затем – на Эннабел. – Вы не поверите, какие письма я получал от женщин! Неужели они действительно так безрассудны?
– Некоторые из них, – рассмеялась Эннабел. – Вы знаете, Роман, я чувствую себя виноватой, что увела вас от ваших завсегдатаев.
– Пусть это вас не тревожит. Сейчас накроют на стол, вы отведаете жареного фазана, и покажется, что вы вернулись в Джорджию и едите большую жирную куропатку. Тогда, клянусь, все смущение снимет, как рукой.
– Изумительно! Нет, нет, ни одного кусочка больше! – Эннабел решительно отодвинула тарелку с бисквитом, который расхваливал Роман. – Я наелась до отвала.
– Будьте осторожны, когда произносите это выражение при британцах. В английском языке оно имеет другое выражение.
– Спасибо, что предупредили, – ответила Эннабел, покраснев. – В пабе своей гостиницы я чуть не заказала стакан горькой настойки. Хорошо, что один добрый американец тут же остановил меня. Он объяснил, что вместо пива, которое я попросила принести, мне принесут ангостуру.[9]
– Я рад, что вы приехали сюда, Эннабел По, – нежно произнес Роман. – С вами когда-нибудь случалось такое? Вы встречаете незнакомого человека, и вам кажется, что он долгое время был с вами. Вы никогда не видели его раньше, но уверены, что знаете его всю жизнь?
Именно это чувствовала сейчас и Эннабел. Она отвела взгляд от испытующих глаз Романа, догадываясь, что с ним происходит то же самое, те же наваждения терзают и его.
– Боюсь, я не очень хорошо разбираюсь в метафизике. Вы действительно все сделали сами в этой комнате?
– Да. Вы не хотите узнать, что я ей ответил?
– Кому?
– Моей подруге, журналистке, которая расспрашивала меня, какую женщину я ищу.
Эннабел притворно рассмеялась.
– Конечно, хочу.
– Я ответил, что сразу узнаю ее, как только встречу.
Эта фраза словно повисла между ними в воздухе, и на этот раз Эннабел не смогла отвести глаз.
В глазах Романа она увидела отражение того, что чувствовала сама.
Эннабел знала этого человека. Но откуда? Прежде, чем покинет Англию, она найдет ответ на этот вопрос.
Авария на стоянке вызвала переполох в замке, Роман извинился перед гостьей и попросил разрешения уйти.
– Не знаю, как долго буду отсутствовать, но почему бы вам не пойти и не взглянуть на башню? Я вернусь сразу, как только освобожусь.
– Мне бы очень хотелось осмотреть ее, но, может быть, лучше подождать вас?
– В этом нет нужды. Я доверяю вам и знаю, что без меня вы не станете раскрывать тайны.
Роман поцеловал Эннабел в щеку и дал ей ключ.
– Будьте осторожны и не пытайтесь уехать раньше, чем мы выпьем по стаканчику на ночь.
Теперь Эннабел была предоставлена самой себе. На своей «Тойоте» она объехала место аварии и припарковала машину как можно ближе к башне. В лучах заходящего солнца она выглядела холодной и мрачной.
– Ну что ж, раз у меня есть ключ, он должен открыть замки!
Дверь распахнулась с ужасным скрежетом.
– Вполне подходящее приветствие для женщины с фамилией По.
Эннабел обошла первый этаж башни. Дверь справа вела в спальню. Заглянув внутрь, Эннабел увидела кровать, покрытую пылью и плесенью. На высоких стульях и шкафах висела паутина. Старое зеркало потрескалось от времени. Выцветшие шторы унылыми лохмотьями свисали с окон.
Это место не показалось Эннабел знакомым. Девушка пересекла коридор. По левую сторону находилась еще одна спальня. На этот раз Эннабел просто застыла в оцепенении.
– Я была здесь прежде.
Старая кровать с пологом почти развалилась, но гобелен, сильно проеденный молью, еще сохранил богатство красок. Изображенная на нем сцена охоты с трудом просматривалась сквозь пятна, покрывающие ткань, но на мгновение Эннабел показалось, что она возникла перед ней во всей красоте.
Эннабел подошла к резному шкафу красного дерева, открыла его и была весьма удивлена, обнаружив черную бархатную накидку, подбитую белым в крапинку горностаем, поношенную и протертую в некоторых местах. Девушка взглянула в мутное зеркало и была просто шокирована, увидев себя в светлом хлопчатобумажном жакете.