— Вашей тетушке повезло, — со вздохом заметила Сараи. — Теурги-некроманты тратят уйму времени, чтобы в сонме душ отыскать единственно нужную, да и то если в деле не замешана иная магия. Демонологи-некроманты и того хуже. Шансы на успех у них — один к десяти, если, конечно, дух, который вы разыскиваете, не принадлежит мертвому демонологу. У колдунов и ворлоков хватает ума некромантством не заниматься. Это крайне неприятное дело. В половине случаев дух не способен припомнить ничего заслуживающего внимания.
— А как насчет волшебников?
Сараи пожала плечами.
— Боюсь, что мы опоздали, — сказала она. — Теургам и демонологам тело не требуется, но волшебникам оно нужнее, чем чародеям. Я попросила одного из их братии взглянуть на труп. Келдера с Четвертной Улицы. Вы с ним знакомы, не так ли?
Тикри утвердительно кивнул.
— Но он не настоящий некромант, — продолжила Сараи, — и ничего не увидел.
— Скверно, — заметил Тикри и, поколебавшись немного, добавил: — Есть кое-какие новости. Я хотел подождать окончания похорон, но, возможно, лучше, если я поделюсь ими прямо сейчас.
— Вот как? Что же это?
— Вести не очень хорошие.
Сараи вздохнула еще раз:
— Хороших новостей в этом деле я уже не жду. Еще один труп?
— Нет, нет, — торопливо произнес Тикри. — Все не настолько скверно.
— И даже не собака?
Тикри отрицательно покачал головой.
— Что же в таком случае?
— Похоже, что убийца не один. Мерет с учеником обследовали дом Атаниеля и установили, что в здание проникли с помощью ворлокства.
— Но теурга убило не ворлокство, — помрачнев, заметила Сараи. — Мерет поклялась мне.
Тикри пояснил:
— Это значит, что если убийца чародей, то сообщник у него — ворлок.
— А если мы имеем дело с ворлоком, раздобывшим где-то магический кинжал? — высказала предположение Сараи.
— Возможно, — согласился Тикри. — Но зачем ворлоку действовать подобным образом? Он может на расстоянии остановить сердце жертвы. Резать глотки ему не нужно.
— Весь вопрос в том, зачем это вообще кому-то понадобилось? — ответила Сараи.
— А вдруг убийца — демонолог, приносящий человеческие жертвы? Или чародей, собирающий ингредиенты для редкостного заклинания?
— Но каким образом демонолог или чародей смогли прибегнуть к ворлокству?
Сараи глубоко вздохнула, чтобы привести новые аргументы, но вместе с воздухом втянула в легкие дым костра и, сильно раскашлявшись, забыла все, что хотела сказать. Тикри молча ждал продолжения.
Когда дыхание восстановилось, Сараи уже не думала о ворлоках или мотивах убийства. Приступ кашля напомнил ей о состоянии здоровья отца и болезни Калтона Младшего. Ее семья стала совсем малочисленной, и надо готовиться к тому дню, когда она, Сараи, из исполняющей обязанности станет полноправным Министром Справедливости, оставаясь Министром Следователем. Такого поворота событий можно ожидать со дня на день.
В детстве Сараи и представить себе не могла, что на ее плечи ляжет такая ответственность. Министерство Справедливости должно было перейти от отца к брату, а должности Министра Следователя в те времена вообще не существовало. Традиции не позволяли ей рассчитывать на какой-либо государственный пост. Несколько лет назад леди Калтон следовало бы выйти замуж за состоятельного торговца или аристократа, заняться разведением кур, шитьем и растить детишек, а не торчать здесь, наблюдая, как превращаются в дым останки старого чародея, и предаваясь беспокойным размышлениям о серии зверских убийств.
Четыре года назад мысль о том, чтобы стать следователем Верховного Правителя, казалась Сараи привлекательной, но чтобы всю жизнь гоняться за полоумными преступниками или маньяками с садистскими наклонностями, и при этом чаще всего безуспешно...
Сараи начинала уставать. Ее изумляло, как отец мог столько лет оставаться Министром Справедливости.
Однако не исключено, что сейчас он умирал именно поэтому.
Перед девушкой в пламени костра лежало тело человека, который мог бы спасти Лорда Калтона, но отказался. «Может быть, мне следует радоваться гибели чародея», — думала Сараи.
Неожиданно ее осенила новая мысль. А вдруг именно это стало мотивом убийства? Весьма сомнительно, что все жертвы чем-то озлобили преступника. Но ведь могло случиться и так, что его спровоцировало их бездействие? Что, если убийца чего-то хотел от каждого из них — ворлока, солдата, теурга, демонолога и чародея, а те отказались ему это предоставить?