Вывалившись из рук полковника Клэра, книжка плюхнулась на пол. Глаза полковника вылезли на лоб, челюсть отвисла. Лицо его сделалось белым как мел.
– К-то? – проквакал он. – Квестинг? Что вы сказали про Квестинга?
– Вы меня не слушали, полковник, – укоризненно произнес Руа.
– Нет, я слушал очень внимательно, но просто не все понял. Туговат что-то на ухо стал в последнее время.
– Прошу прощения. Так вот, я вам говорил, что мистер Квестинг лазает по пику Ранги в поисках захороненных реликвий и хвастается, что через некоторое время Ваи-Ата-Тапу перейдет в его полную собственность. Я и пришел, собственно говоря, чтобы спросить вас, полковник, с глазу на глаз, правда ли это.
– Кто там упоминает всуе имя Квестинга? – прогромыхал доктор Акрингтон, возникая на пороге в домашнем халате. – Привет, Руа. Как дела?
– Началось все с Гаунта и с приглашения на концерт, – понуро пробормотал полковник, – а теперь выяснилось, что он пришел из-за Квестинга. Причем – строго конфиденциально.
– Какого черта ты тогда меня звал, если вы тут тайком шушукаетесь? Похоже, все в этом доме сговорились не дать мне избавиться от ишиаса.
– Я просто хотел услышать твое мнение по поводу того, согласится ли Гаунт сходить на концерт к Руа. Его люди любезно предложили…
– Откуда мне знать, черт побери? Белла спроси. А с вашей стороны, Руа, это и впрямь очень мило.
– Ну вот, а потом, значит, Руа заговорил про Квестинга и про пик Ранги…
– Слушай, давай будем звать его Квислингом[7], и тогда все сразу встанет на свои места, – громогласно предложил доктор Акрингтон. – Это ведь в точности отражает его подлую сущность.
– Джеймс! Я требую, чтобы ты… В конце концов, ведь у тебя нет никаких доказательств!
– У меня нет! Да неужели? Ладно, это мы еще посмотрим. Ждать осталось недолго.
Руа встал.
– Может быть, если это не составит вам труда, вы спросите секретаря мистера Гаунта…
– Да-да, – поспешно заверил его полковник Клэр. – Разумеется. Сейчас, одну минуту.
Он, спотыкаясь, покинул комнату, и его торопливые шаги загремели по веранде, постепенно удаляясь.
Проницательные, не по возрасту живые глаза Руа уставились на доктора Акрингтона, однако старик молчал.
– Значит, он опять шастает по вашей территории? – желчно спросил доктор Акрингтон. – Я мог рассказать вам об этом еще давно, когда пустили ко дну «Ипполиту».
Морщинистые руки Руа вздрогнули, но он по-прежнему не раскрывал рта.
– По ночам, значит, лазает? – добавил доктор Акрингтон. – С фонарем. Я ведь сам его не раз засекал. Черт бы побрал этого проныру – всюду сует свой длинный нос.
– До сих пор, – миролюбиво заговорил Руа, – я не верил всем этим историям про шпионов. Они всегда казались мне чепухой и глупыми бреднями.
– Как же! – ядовито усмехнулся доктор Акрингтон. – С какой бы это стати именно Новую Зеландию, единственную из всех стран британского Содружества, вдруг миновала чаша сия? Боятся, что ли, нас немецкие шпионы? Такие мы свирепые и страшные? Ха!
– Но ведь свидетели утверждают, что видели, как он просто копался в земле.
– А по-вашему, они должны были видеть, как он шлет сигналы? Конечно, он копает. Пытается разыскать и разграбить захоронения ваших предков. Поэтому я и не сомневаюсь, что, когда его схватят, он предъявит какие-нибудь трофеи в свое оправдание.
Поджав нижнюю губу, Руа заговорил чуть напыщенно и с расстановкой:
– Почтенный возраст до сих пор позволял мне лишь провожать своих внуков и правнуков на войну. Однако если вы правы, то и для старого воина еще найдется подходящее занятие.
Он хмыкнул, и доктор Акрингтон поспешно поднял голову.
– Я наговорил вам много лишнего, – сказал он. – Пусть все это останется между нами, Руа. Одно неосторожное движение – и мы его спугнем. Правда, я уже предпринял кое-какие шаги, чтобы подстраховаться. Кстати говоря, Руа, ведь на пике наверняка осталась целая уйма укромных местечек. Если ваши юноши еще не утратили навыков великих охотников и следопытов…