Воспоминание/День пятый: Черт бы побрал этого мужчину – он попросил, чтобы я не присутствовала там, когда это произойдет!
Джесси не подозревала, что ее ожидает. Разговор начался довольно безобидно. Они лежали на кровати в Серебряной Комнате, Кейон раскинулся на спине, а она блаженно удовлетворенная растянулась на нем сверху. Ее груди прижимались к его твердой груди, ноги были разведены по бокам от его бедер (и каждый раз при малейшем его движении, она испытывала восхитительный остаточный трепет от оргазма, который только что пережила), а ее лицо утыкалось в теплое местечко, где его грудь переходила в шею.
Они занимались любовью в течение многих часов и только что шутили по поводу того, что им нужно сделать набег на кухню, чтобы подкрепиться, но ни у одного из них не хватало сил, чтобы двигаться.
Когда смех стих, наступил один из тех напряженных моментов, которые сопровождались неловкостью. В последнее время они все чаще возникали, так как было очень много тем, которые они оба мучительно боялись затрагивать.
– А если мы разобьем зеркало, Кейон? – не удержавшись, спросила она в напряженной тишине. – Что произойдет?
Он гладил ее затылок, зарываясь пальцами в кудри.
– Зеркало – всего лишь мое окно, или дверь в мир, если тебе так будет понятней, Джессика. Фактически, тюрьма Темного Двора Сидхе, в которой я живу, расположена в другом измерении. Я буду пойман в ловушку в этом месте Темного Двора Сидхе, без возможности выйти. Тогда, когда десятина не будет заплачена, и Лука и я умрем. Он – в этом мире, я – в каменном брюхе без окон.
Она вздрогнула, представив эту отвратительную картину.
– Если ты знал, что тебе достаточно разбить зеркало, чтобы не дать Луке передать десятину через него, почему ты не сделал этого до того, как прибыл в Чикаго?
– Ох, дорогая, до тебя я не встретил никого, кто мог бы вызвать меня. Я попытался убедить вора освободить меня, но он думал, что сходит с ума, и упаковал зеркало. После этой неудачной попытки я пришел к выводу, что, возможно, будет более мудрым позволить времени и расстоянию отделить меня от Луки. Тревейн находится в постоянном поиске могущественных Реликвий и у него много связей. Я не имел представления, какие из перекупщиков связаны с ним, и боялся продолжать показывать себя из-за вероятности того, что эта новость дойдет до него, и он успеет вернуть зеркало до Самайна. Потом я встретил тебя, и мне представилась возможность покидать зеркало, чтобы защищать тебя. Вот почему я был настолько обеспокоен, чтобы оно не разбилось, – чтобы не оставить тебя без защиты. – Он помолчал, а затем мягко добавил: – Была также еще одна маленькая причина: мне никогда так отчаянно не хотелось жить, как в тот момент, когда я увидел тебя, дорогая. Более тысячи лет жизнь ничего не значила для меня кроме мести. И вот, когда представился подходящий момент для мести, жизнь внезапно приобрела смысл. Это горькая пилюля.
Джесси сама задыхалась от этой горечи. Так как драгоценные дни пролетали, а Драстен и Дэйгис по-прежнему отрицательно мотали головой и говорили, что они все еще не нашли способа спасти его, таким образом, она вынуждена была собираться с силами, чтобы не совершить ошибку.
Кейон, возможно, смирился со своей смертью как с необходимостью, но она никогда не сможет сделать этого.
Каждую ночь в определенный момент она спускалась в темную библиотеку, садилась перед компьютером, сжимая руки между коленями. Несколько предыдущих ночей она даже не осмеливалась включать его.
Потому что с каждым днем она становилась слабее. Этика? Что такое эта этика? Она даже не была уверена, что сможет написать это слово. Его не было ни в одном словаре, которым она пользовалась.
– А если разбить его, когда ты будешь снаружи? – упорствовала она.
– То же самое. На самом деле я возвращаюсь не в зеркало, а в то место в Темном царстве. Когда выделенное мне в этот день время свободы истечет, я снова вернусь туда, без возможности выйти. Итог будет тем же самым, поскольку не будет возможности заплатить десятину, в конце Самайна мы умрем.
– О, ради Бога, – кричала она, отстраняясь от него. Сев, она с силой ударила кулаком матрац. – Я окружена магией! Трое из вас – Друиды. Вдобавок ко всему ты – маг, а Дэйгис был захвачен душами тринадцати древних злобных существ! Разве ни один из вас не знает заклятия или чар, или чего-то еще, что поможет разорвать этот дурацкий контракт?
Кейон покачал головой.
– Это только кажется возможным, но это не так. Келтары избраны защищать знания Светлого Двора Сидхе, не Темного. Хотя некоторые из нас имеют привычку баловаться вещами, с которыми лучше не связываться, мы обладаем очень узкими знаниями в области Темной магии, и еще меньше знаем о более темной половине Туата Де Данаан.