Двадцать минут до полуночи.
Джесси дрожала, пока быстро перемещалась по коридору. Пять дней назад, когда она обещала Кейону, что не будет наблюдать, как он умирает, она обладала большой решимостью, и небольшим количеством надежды.
Однако позже в ту ночь ситуация решительно изменилась.
После того, как зеркало призвало Кейона, она вышла из Серебряной Комнаты и поспешила в библиотеку, чтобы связаться с Лукой. Она сидела у компьютера, ее почтовый ящик с входящими сообщениями был открыт, и она собиралась нажать на одно из его электронных писем, когда Дэйгис вышел из-за штор, застав ее врасплох. Он сказал ей, что находился в библиотеке несколько ночей назад и знал, что она получала электронные письма от Тревейна.
Пока она удивленно таращилась на него, наполовину уже готовая к тому, что сейчас ее отволокут в какую-нибудь средневековую темницу для наказаний, он потряс ее следующим заявлением: «Насколько сильно ты хочешь, чтобы он жил, девушка?»
Ее вид полностью соответствовал тому, что она ему сказала.
– Я сделала бы все. Даже то, что заставит его ненавидеть меня.
– Он не будет ненавидеть тебя, девушка, – уверил ее Дэйгис. – Если уж он и будет кого-то ненавидеть, то этим человеком буду я.
Она надеялась на это. Не на то, что он возненавидит Дэйгиса, но на то, что он, в конечном счете, простит ее за то, что она поможет его врагу передать десятину через зеркало, ради его спасения.
– Мне кажется, будто ты говорил, что не знаешь способа освободить его. Почему же ты делаешь это?
– А ты? – ответил он вопросом на вопрос.
– Потому что я считаю, что существует способ вызволить его оттуда, и нам просто нужно немного больше времени, чтобы отыскать его.
– Я также считаю, что есть способ вызволить его оттуда, девушка, – ответил он после небольшой паузы.
– Это правда? – Ее сердце воспарило от этих слов.
Она осознавала, что это единственный шанс для нее, и отчаяние позволило ей поверить в него и уцепиться за любую надежду. Но если Друид Келтар верил в это, то это было не просто возможностью, это уже походило на правду. Нет, это была сто процентная уверенность. Ни за что на свете Дэйгис и Драстен не рискнут тем, чтобы Тревэйн когда-либо заполучил Темную Книгу, это означало, что они убеждены в том, что смогут, в конечном счете, освободить Кейона, и достаточно быстро после того, как десятина будет уплачена.
Было практически невозможно скрыть изменение в ее настроении от Кейона. Особенно сегодня – когда он думал, что это их последний день вместе, – но она справилась. Дэйгис настаивал, чтобы она ни с кем не делилась их планами, даже пригрозил ей, что не будет помогать ей совсем, если она не сможет сегодня вечером убедить Кейона, что верит, что это его последняя ночь в жизни.
– Он верит в то, что это единственный способ, девушка, – предупредил Дэйгис, – я боюсь, что он станет неуправляемым, если заподозрит, что мы планируем остановить его.
Хотя исполнение этой роли почти убило ее – слава Богу, она не должна была на самом деле пережить это! – она сыграла очень убедительно, не желая подвергать опасности свой единственный шанс спасти его.
Той ночью Дэйгис проинструктировал ее, что написать Тревейну.
– Напиши ему, что ты поможешь ему войти в замок, чтобы передать десятину. Но Келтары охраняют зеркало.
Она сделала так, как он сказал. Сначала Тревейн отказался, предлагая бесчисленные варианты, которые она все без исключения отклонила по воле Дэйгиса.
Но вчера поздно ночью, ровно в двадцать четыре часа, Тревейн наконец согласился.
И вот Джесси стояла в нерешительности возле черного хода, резко втягивая воздух – он был здесь. Его присутствие заставляло ее кожу покрываться мурашками. Она чувствовала его холод, тьму, испорченность за деревянной дверью, чересчур близко, чтобы ощущать себя комфортно.
И собираясь еще больше приблизиться.
Он принял ее условия только тогда, когда она пообещала стать его заложницей.
– Ты должна позволить мне использовать тебя, чтобы войти и выйти из замка.
Распахнув глаза, она посмотрела на Дэйгиса. Сердито пыхтя носом, он слегка помотал головой. Но Темный маг ни на каких других условиях не соглашался ступать на землю, пропитанную охранными закланиями Келтаров, и Дэйгис, наконец, согласился.
– Как я узнаю, что это не ловушка? – напечатал Тревейн.
– А как я? – сделала она ответный выпад.
К этому больше нечего было добавить. Действительно, под этим можно подвести черту. Они оба рисковали всем. И сознавали это.
Она посмотрела на свои часы.
Они показывали восемнадцать минут до полуночи.