Покраснев, она кивнула.
– Ты видела их? Нет, это был глупый вопрос. Конечно, ты видела. Что точно ты видела, дорогая?
– Я? О, ничего. – Она скрестила руки на груди и уставилась на точку где-то выше его локтя.
– Гвендолин? – Он скрестил руки и ждал.
– Ладно, возможно действительно увидела немного, – признала Гвен, – но он занимается с ней любовью, прижав к стене, и все, что я смогла увидеть – только его зад, и сразу же, как только увидела его, я закрыла глаза.
– Ты видела задницу моего предка? – переспросил Драстен холодно. – Его голую задницу? На нем вообще была какая-нибудь одежда? – Он снова попытался добраться до дверной ручки за ней.
Она отвела его руку.
– О, ради Бога, Драстен, Ты же видел его, когда он выходил. Все, что было на нем – это только его плед. О чем ты думаешь?
Ноздри Драстена раздувались.
– Я думаю, что мужчина вздорный дикарь.
– Да, – согласился Дэйгис.
– О, не вам обоим говорить об этом, – сказала Хлоя, смеясь. – И, Дэйгис, я что, должна напомнить тебе о некоторых местах, где ты и я…
– Это бесспорный и убедительный аргумент, милая, – сказал он торопливо.
– Я лишь мельком взглянула, – убеждала Гвен Драстена. – Я не хотела открыть дверь и увидеть что-нибудь, даже с учетом того, что он МакКелтар. – Она моргнула. – А он, бесспорно, каждым дюймом подобен МакК… – Она резко оборвала фразу, выглядя при этом смущенной, и эта внезапная демонстрация придала особое очарование ее тонкой коже. – Я только хотела сказать, что вы, МакКелтары, являетесь прекрасными образцами мужчин, Драстен, а он приходится вам родственником, фактически, в нем изначально объединились те гены, и это объясняет... О, дорогой, наверное, мне стоит сейчас замолчать, не так ли? – Она сжала губы.
– Лучше закрыть эту тему, – сказал Драстен спокойно. – Или мне придется убить этого мужчину.
Именно Дэйгис стал тем, кто обратил их внимание на предстоящие события.
– Драстен, не факт, что ты смог бы это сделать, даже если бы попытался. Пока он связан с зеркалом, его нельзя убить. Но не стоит беспокоиться об этом. Несчастный ублюдок так или иначе умрет через две недели, и он уже не сможет снова заняться любовью со своей половинкой в нашем коридоре.
Драстен вздрогнул, и его глаза помрачнели. Мгновение он пристально глядел на Гвен, затем мягко притянул ее в свои объятья и так держал ее.
Дэйгис также притянул к себе свою жену, вспоминая то время, когда не думал, что у него будет намного больше времени с его половинкой.
Полчаса спустя угрюмая четверка осторожно выглянула в коридор перед тем, как попытаться снова пойти пообедать.
Джесси проснулась поздно вечером, одна, в спальне.
До нее и Кейона в конечном счете дошло, где они находятся – и насколько это место открыто – и они перебрались из коридора в первую попавшуюся спальню.
Она ворочалась в большущей пуховой кровати с балдахином, укутанная теплыми мягкими одеялами. Она пригладила рукой свои растрепанные локоны; ей не нужно было видеть зеркало в качестве напоминания, что для нее является самым главным. Ужасная правда билась на границе ее сознания, пытаясь заполнить ее мысли, но она отказалась прислушиваться к ней. Сейчас имеет значение только настоящее. Будущее и так наступит слишком скоро.
Она улыбнулась. Она заснула в кровати в сильных объятиях своего Горца, с одной из его мощных ног, закинутой поверх ее, прижимаясь к нему спиной.
Это прекрасное воспоминание, и она сбережет его в специально отведенном уголке своей памяти, где будет увековечено каждое мгновение, проведенное с ним. Эти воспоминания, которые она создаст с ним сейчас, должны будут остаться с ней на всю жизнь.
Она поднялась с кровати и плавно упустила босые ноги на пол. Стремительно одевшись, Джесси поспешила к двери, желая быть рядом с ним все возможное время.
Но когда она засунула свою голову в тускло освещенную библиотеку – обитатели замка уже несколько часов как легли спать – зеркала не было на том месте, где она видела его в последний раз, и приступ слепой паники заставил ее с особой остротой почувствовать сильное стеснение в груди.
– Мы перенесли его, девушка, – послышался мягкий голос из темноты.
Она дернулась, вглядываясь в тускло освещенную комнату. В свете мягкого красного жара от тлеющих угольков угасающего камина она смогла разобрать фигуру мужчины, в кресле около очага. Стопки книг окружали его с обеих сторон, и он пролистывал страницы от начала до конца еще одной.
– Драстен? Дэйгис? – По голосу она не могла определить, кто из них находится перед ней.
– Дэйгис, девушка. Почему я не могу прочитать твои мысли, Джессика?
Джесси пожала плечами.
– Я думаю, это из-за того, что в детстве я получила травму, и у меня в голове имеется металлическая пластина. Когда Кейон использует чары «Голоса» на других людях, я ощущаю это как зуд в черепе.
Мгновение он молчал, а затем фыркнул от смеха.
– Ох, это просто великолепно. Она ощущается точно также как гладкий, холодный, непреодолимый барьер. Она каким-то образом ограждает тебя от магического воздействия. Ты сказала «на других людях». А он когда-либо пробовал использовать «Голос» на тебе?
– Да, – ответила она. – Это не срабатывает.
Дэйгис издал еще один мягкий смешок.
– Несмотря на всю его чертову мощь, Кейон тоже не может глубоко слушать тебя, не так ли?
– Я так не думаю. Он сказал мне, что ни один из его магических талантов не действует на меня.
– Хорошо, – сказал он задумчиво. – Это очень хорошо.
Она думала, что это странная тема для разговора, и уже начала испытывать напряжение, но он снова быстро спросил.
– С тобой все хорошо, Джессика?
Она снова пожала плечами. Что она могла ответить? «Я более счастлива и более жива, чем была когда-либо, и в тоже время я чувствую, что умираю? И я подозреваю, что прежде, чем это закончится, я пожалею, что не умерла». Но вместо этого она спросила:
– Где находится зеркало?
– По его просьбе мы перенесли его в большой зал. Когда я строил этот замок, я заложил четыре охранных камня под холлом с восточной, западной, северной и южной стороны. Это очень мощные камни, я сам лично заколдовал их. Он ощутил их мощь и попросил, чтобы зеркало повесили у основания лестницы. Он хотел обеспечить ему максимальную защиту. Кейон уверен, что Лука не сможет добраться до Темного Зеркала. – Он сделал паузу, и у нее возникло чувство, что Дэйгис был не доволен своим предком. – Он осуществит свою месть, девушка, независимо от того, чем за это придется заплатить.
Она уже знала это, и у нее не было ни какого желания это обсуждать. Было горькое, тревожное кипение внутри нее, но она еще не была готова глубоко окунаться в него. Она должна сначала вкусить все радости. Она резко кивнула головой.
– Спасибо. – И выскользнула из библиотеки.
Двадцать минут спустя у Джесси было все, в чем она нуждалась.
В то время как она стелила стеганные ватные одеяла, покрывала и подушки у подножья зеркала на широком свободном месте пола в большом зале, Кейон стоял на виду в зеркале, наблюдая за каждым ее движением. Когда она уютно устроилась под одеялом, повернувшись на бок лицом к зеркалу, она сонно улыбнулась ему.
– Спокойной ночи, Кейон.
– Спокойной ночи, Джессика. Сладких тебе снов, дорогая.
– Тебе тоже.
Он был достаточно учтив, чтобы не напоминать ей, что он ни спит, ни видит снов, даже коротеньких.
А Джессика, уже засыпая, сделала отметку в мысленном дневнике.
Память/День четырнадцатый: Сегодня вечером мы пожелали друг другу спокойной ночи как женатая пара, которая вместе уже в течение многих лет.
Ну и что такого в том, что он в зеркале, а она спит на полу.
Это все равно было прекрасное воспоминание.
Глава 25
Дни пролетали незаметно.