Неверный свет выхватил из мрака необработанные каменные стены узкого туннеля, очевидно естественного, который, петляя, уходил еще глубже.
Несколько опережая остальных, Энтрери двинулся к факелам, подозревая, что там может быть западня. Чутье его не подвело, и с левого факела он действительно удалил несколько зазубренных игл, смазанных каким-то ядом. Аккуратно вынув оба факела, он вернулся к спутникам и протянул один Ольгерхану, а второй хотел отдать Аррайан, однако понял, что она не в состоянии даже удержать его, не то что нести. Убийца протянул факел Атрогейту.
– Дубина ты, я же дворф! – проворчал тот. – Я в темноте вижу, не надо мне огня. По сравнению с теми туннелями, что мы роем, этот просто залит солнечным светом.
– У Джарлакса руки должны быть свободны, а Аррайан факел не удержит, – сказал Энтрери. – Я же предпочитаю идти первым, но в темноте.
– Ну вот, теперь меня ничего не стоит подстрелить, – раздраженно сказал дворф, но все же послушался.
– Тем лучше, – не преминул заметить убийца, прежде чем двинуться вперед.
Туннель все больше забирал влево, углубляясь в скалу. Никаких факелов и пластин больше не было, но и ловушек спутники тоже не встретили. Туннель, соединяясь с другими такими же, которые вливались в него, как притоки в основное русло, становился все шире и шире, пока в конце концов не стал напоминать просторную пещеру с наклонным полом.
Энтрери, с оружием наготове, продвигался вперед осторожно, держась поближе к стене, где чувствовал себя в большей безопасности. Довольно долго ничего не происходило, и они далеко ушли от лестницы. Внезапно Энтрери замер на месте, услыхав горестный вопль Ольгерхана.
– Он забирает ее!
Энтрери повернулся и бросился назад. Проскочил мимо Атрогейта, отпихнул Джарлакса и увидел Аррайан, лежащую на земле, и Ольгерхана, стоящего возле нее на коленях.
Энтрери опустился рядом на каменный пол. Он выкрикнул ее имя, но тут же оборвал себя, осознав, что называет девушку именем своей подруги-хафлинга из далекого Калимпорта. Ошеломленный, он поглядел в сторону Джарлакса, но тот, закрыв глаза и положив руку на грудь, что-то едва слышно бормотал. Убийца не сразу сообразил, что Джарлакс, видимо, сумел воспользоваться силой резного черепа и теперь пытается как-то помешать неведомому владыке замка забрать душу Аррайан.
Вскоре девушка открыла глаза. Она выглядела несколько смущенной и позволила Энтрери и Ольгерхану помочь ей встать на ноги.
– Времени почти не осталось, – заявил Джарлакс, и по его тону Энтрери понял, что он больше не сможет оттягивать неизбежное. – Поэтому быстро.
Убийца, оставив девушку с Ольгерханом, снова помчался вперед. Оставалось надеяться, что больше ловушек не встретится, поскольку проверять каждый фут уже не было возможности.
Коридор по-прежнему изгибался и уходил вниз, но вскоре снова стал сужаться. Иногда неровный потолок становился таким низким, что полуорку приходилось сгибаться чуть ли не пополам.
У Энтрери по спине побежали мурашки. То ли по какому-то еле уловимому запаху, то ли по звуку он понял, что впереди опасность. Сделав знак остановиться шедшему следом дворфу, он на четвереньках пробрался вперед и выглянул из-за поворота.
Коридор тянулся еще около десяти футов, потом резко обрывался. Там начиналась обширная пещера, и Энтрери, вспомнив слова дроу о владыке замка, невольно сделал глубокий вдох, прежде чем двинуться дальше.
Он подполз на животе к краю довольно широкого карниза, нависающего над громадной пещерой. По правую руку карниз вскоре заканчивался, а слева постепенно спускался вдоль стены до самого пола. В пещере царила темнота, но не кромешная: пол и стены покрывал какой-то лишайник, очень слабо светившийся.
Энтрери свесился чуть дальше и понял, что им всем конец.
Футах в пятидесяти под ним смутно виднелся истинный владыка замка: громадный дракон. Но это было не живое существо, обтянутое кожей и толстой чешуей, а один остов, на котором тут и там болтались лохмотья кожи. Колоссальный скелет расположился на полу пещеры, свернувшись и сложив крылья на спине. Если Энтрери и готов был усомниться, что существо живое, то дракон почти сразу развеял его сомнения, с сухим треском раскрыв крылья.
Весь пол пещеры вокруг страшной нежити был усеян белыми костями, оружием и латами, – очевидно, когда-то здесь шла отчаянная битва и полегло много воинов, скорее всего солдат короля Гарета, сражавшихся с жутким гадом во времена могущества Женги.
Ошеломленный, Энтрери стал потихоньку отползать назад и едва не подскочил от неожиданности, когда кто-то положил руку ему на плечо. Это подполз Джарлакс.
– Потрясающий, правда? – прошептал он.
Энтрери с ненавистью посмотрел на него.
– Знаю, что ты думаешь, – проговорил в ответ дроу. – Помешался на драконах.
Страшное чудовище внизу подняло череп и уставилось на приятелей пустыми глазницами, в которых вспыхнули красноватые огни. Оба невольно отпрянули.
– Драконий труп, – с отвращением проговорил убийца.
– Нет, это личи. Драколичи, – поправил его Джарлакс.
– Тебе кажется, это звучит лучше?
Дракон взревел, и стены пещеры завибрировали с такой силой, что Энтрери испугался, как бы не обрушился карниз, на котором они лежали.
– Ну, дела, – проговорил Атрогейт, когда рев, наконец, смолк. Он подошел к товарищам, только ему, в отличие от них, даже нагибаться не пришлось. Подбоченившись, он встал на самом краю карниза и поглядел вниз, а потом осведомился у Джарлакса: – Это и есть тот самый владыка?
– Надеюсь.
– Ну и что нам с ним делать?
– Убить.
Дворф снова поглядел на драколичи, который сел на задних лапах и мотал из стороны в сторону головой, в пасти которой отчетливо были видны двухфутовые клыки.
– Смеешься над старым дворфом?
– Нет, – сказал Джарлакс и поднялся. – Что ж, настал решающий момент. Идем с нами, Ольгерхан, во имя спасения твоей ненаглядной Аррайан. И ты, бесстрашный, неудержимый Атрогейт. Пусть эти старые кости под твоими могучими ударами обратятся в прах!
Ольгерхан с поразительной для него решимостью ринулся к карнизу и, размахивая дубиной, пошел вниз.
– Так ты действительно не смеешься над старым дворфом? – уточнил Атрогейт.
– Размозжи ему череп! – вместо ответа провозгласил Джарлакс.
Дворф поглядел на него, потом на тварь, распростершуюся внизу, и пожал плечами. Потом, пошептав над кистенями, помчался следом за полуорком.
– Попробуй-ка полуорка на зубок, – прокричал он личи, – а Атрогейт раскроит твой черепок! А-ха-ха-ха!
– А мы уходим, – шепнул Энтрери Джарлаксу, не имея ни малейшего желания последовать за спутниками.
Но вдруг он погрузился в такую густую тьму, что даже руки своей у самого носа разглядеть бы не смог.
– Сюда, – потянул его дроу, обхватив за пояс.
Убийца попытался вырваться и даже спрятал в ножны кинжал, чтобы освободить одну руку, однако побоялся сильно сопротивляться на узком карнизе. Внезапно дроу крепко прижался к нему и, обхватив обеими руками, оттолкнулся от карниза и стал падать вниз.
Дракон взревел.
Энтрери вскрикнул.
Но Джарлакс начал левитировать, они мягко опустились на дно пещеры, и дроу отпустил приятеля.
Энтрери тут же откатился в сторону. Он сразу сообразил, что дракон пока не видит его и дроу, а следит за полуорком и дворфом, спускающимися по пологому карнизу.
Убийца мог бы попытаться нанести удар, пользуясь преимуществом внезапности. Но он даже с места не двинулся, только поглядел на свое оружие. Неужели, будучи в ясном уме, можно надеяться этим поразить такого монстра? Зато у него мелькнула мысль всадить кинжал в Джарлакса, однако, повернувшись, он увидел, что товарищ стоит с закрытыми глазами, предельно сосредоточившись.
Энтрери от души понадеялся, что у того припасен какой-то трюк.
Все же ввязываться в битву с гигантской тварью он не собирался. Оторвавшись от стены, убийца двинулся к дальнему концу пещеры, подальше от полуорка и дворфа.