– Средь бела дня! Тьфу! – плюнул он в сторону, когда увидел пару на дороге.
Подойдя ближе, он увидел Бажену в объятьях другого и быстро направился к ним.
– Отойди от нее! – разнимая руками, кричал Горислав.
Бажена испугалась, увидев его.
– Я просил подождать тебя. Я сказал, что найду выход, и я его нашел! А ты, а ты уже обнимаешь его! – кричал он на них, сжимая кулаки.
– Так вот ты по кому плачешь? – обратился к невесте Девятко. – Недолго тебе осталось горевать голубка моя. Я покажу тебе, на что способен настоящий мужчина.
Слова Девятко были восприняты правильно Гориславом, и смысл дошел до его сознания.
В голове пролетели сцены, где обнаженная Бажена, а рядом с ней он. И это еще больше разозлило его, и он ударил Девятко по лицу, схватил за воротник и повалил наземь.
Бажена кричала, а мужчины крутились в снегу и дрались. Появилась первая кровь, но они не прекращали останавливаться. Сильный удар и сын купца лежал без сознания.
Тяжело дыша и весь в крови, Горислав схватил Бажену за рукав и поволок ее через улицу, ведя ее к своему дому. Она что-то говорила, а может и кричала, он уже и не помнил, все было как в тумане. Толкнув ее в дом, он взял из тайника под половицей свой ритуальный нож и порезал ей руку. Она вскрикнула. Горислав тут же достал тряпку и вытер ее ладонь. Потом он порезал свою и так уже окровавленную руку и вытер ее другой белой тряпочкой.
– Сегодня как раз полнолуние, мы будем вместе навсегда, – шептал он себе в бреду злости.
Бажена скатилась по стене на пол, сжимая сильно порезанную руку и плакала, наблюдая при этом за действиями Горислава.
Он взял оба отрезка ткани со своей и ее кровью, положил их на поднос, при этом говоря шепотом только ему понятные слова.
После Горислав достал скрутку трав и зажег ее, а следом поджег окровавленные лоскуты ткани. Дом наполнился едким дымом травы. Стало трудно дышать, и Бажена потеряла сознание.
В дом ворвались отец с Радомиром и надвинулись на Горислава. Он повернулся, а глаза его стали гореть ярким красным огнем.
Они испуганно смотрели, но не осмеивались подходить.
– Ах ты бесовское отродье! – Крикнул Радомир и решил идти на него.
Горислав три раза быстро покрутился вокруг своей оси. От его тела стал исходить черный дым. Раздался хлопок, словно в печке треснул уголек и перед ними стоял огромных размеров черный волк.
Волк ринулся между Радомиром и Богданом прямо к двери и вышиб ее с петель.
Черный волк бежал далеко в лес только известной ему дорогой, при этом петляя и скрывая свои следы.
Богдан поднял дочку с пола и повел ее домой вместе с купцом.
Ей было трудно идти, сознание все время то появлялось, то исчезало. Она завалилась спиной в снег.
Лежа Бажена наблюдала, как с неба падает густой снег. Снежинки ложились на ее ресницы, а на щеках собрались капли от растаявшего снега. Отец с купцом стояли над ней и вроде ругались либо на нее или друг с другом, но она не слышала и не видела, что происходит вокруг.
Бажена смотрела на луну. Она не понимала, откуда она взялась? Ведь был день.
Перепалка долго не продлилась между мужчинами. Отец поднял ее на руки и понес домой.
В доме на лавке у стены на спине лежал Девятко. Маменька оттирала с его лица кровь. Как тут отворилась дверь и в избу, зашел Богдан. Он нес дочь в руках, а за ним вошел Радомир. Она испугалась и уронила мокрую тряпку на лицо побитого.
Отец пронес ее в конец избы и положил на лавку.
– Вы решили отдать нам полюбовницу колдуна и опозорить нашу семью! – кричал Радомир. – Смотрите, что сделал этот супостат с моим сыном! Он чуть не убил его! Я отменяю свадьбу с вашей дочерью! Черная она теперь! Небось, и на сеновале с ним она успела полежать! Проклятая она и семейка ваша!
– Государь наш, не вини. Дочь наша чистая как родниковая вода, никто не даст соврать. Не знал я, что он колдун. Никто не знал. В деревне про него никто плохого не говорил, – Богдан упал на колени перед купцом. – Прости нас государь! Прости! Все видели, что он сам волок ее себе в избу, а она кричала и упиралась. Клянусь тебе наш государь светлейший, дочь не имела с ним никакого дела, лишь работали они вместе. Была засватана, – да! Но мы отменили все, как вы пожаловали к нам и попросили ее себе! – плакал на коленях отец Бажены, держа купца за ногу.
– Отец не надо, – поднимаясь, говорил Девятко, убирая тряпку с лица.
Маменька так и сидела перед ним не двигаясь, лишь смотря на мужа, плачущего на коленях перед купцом.
– Как обещано, было. Женюсь! – перешел на крик тот. – Лишь мне выбирать невесту! Другую я не хочу! – настаивал на своем Девятко.
Отец согласился, но при этом предупредил: