В действительность её вернула пружиной выскочившая из ниоткуда змея и отбившая заклинание. Марта даже сообразить не успела, когда перед ней зашипела её защитница.
В столовой повисло молчание. Потому что одно дело, когда преподаватель или даже ректор ругается на нерадивого студента, и совсем другое дело, когда в него кидают заклинание.
Марта поднялась. Она не знала, что делать, но и не отреагировать было нельзя. Уйти из столовой? А куда? Самостоятельно покинуть университет магии она не могла и теперь не знала, поможет ли ей новая ректорша. Да и вообще, поможет ли кто? Остаться тут? Значит признать правоту и право преподавателя кидаться заклинаниями. И ей было всё равно какое это было заклинание. Собственно, она не успела даже понять какое…
Пока Марта раздумывала, рядом с ней встала Полина. Задержавшись всего на миг поднялись Анна Юрьевна и Пётр Ильич.
— Да как вы смеете?! — воскликнула Февронья Статс, но её голос прозвучал негромко и в нём явно послышался страх.
Атмосфера накалилась до предела, и тут снова открылась дверь и в столовую вошёл Серафимович. Он покачнулся, и Анжелика тут же подставила плечо.
Серафимович был бледен, осунулся, но глаза его горели гневом. Едва он появился, как Мартина змея исчезла, растворилась, будто её и не было.
Он прошёл на середину зала и сказал, обращаясь к студенткам:
— Вы услышали объявления. Можете идти по своим комнатам, ужин будет через полчаса. Завтра занятия по расписанию, расписание получите у старост.
Некоторое время в столовой никто не шевелился, а потом девушки задвигали стульями и направились на выход.
— Вы останьтесь, — сказал он Марте и её друзьям, когда они тоже повернулись к двери.
Когда за последними студентками закрылась дверь, Серафимович обратился к преподавателям, сидевшим в рядах.
— Вы тоже можете идти. Все важные объявления сделаны.
Преподавателям не нужно было повторять дважды. Едва за последним закрылась дверь, Серафимович повернулся к президиуму.
— Собственно, вы тоже можете идти, — сказал он спокойно.
Февронья Статс хотела возмутиться — она и. о. ректора, а он ей приказывает, но Серафимович так посмотрел на преподавателя истории магии, что она встала и, вслед за Агафьей Тихоновной, молча направилась к двери, бросив через плечо Барду:
— Не забудь «Историю университета»!
Бард взял книгу и пошёл следом. Около Полины замедлил шаг и повернул в её сторону голову, но посмотреть в глаза не смог и быстро зашагал к двери.
Мартин спрыгнул со стола и потёрся о ноги Серафимовича. Потом, задрав хвост, с независимым видом тоже покинул столовую.
В столовой остались только Марта, Полина, Анна Юрьевна с Петром Ильичом и Серафимович, опирающийся на Анжелику. Она подвела его к стулу Мартина и помогла сесть.
— Извините, что так получилось, — негромко сказал Серафимович. — Вы, безусловно, достойны уважения и почестей и некому их вам оказать.
Марта смотрела на него и ей хотелось плакать. Он был слаб, ему бы лежать, сил набираться, а он пришёл сюда наводить порядок. Она видела, что это отняло у него много сил, и он едва цепляется за сознание.
— Думаю, вам сейчас лучше всего отправиться домой, как вы считаете? — спросил он, избегая смотреть на Марту.
— Домой — это в свою комнату или… домой? — уточнила Полина?
— Ваша комната уже стала вашим домом? — улыбнулся Серафимович.
— Нет, но… — смутилась Полина.
— Домой — это домой, в привычный мир, к своим привычным делам. Думаю, договор с университетом магии можно считать исполненным.
Сразу же после этих слов по столовой поплыл чарующий запах роз. Но Марта ничего не замечала, она не отрывала глаз от Серафимовича.
— А вы? — с трепетом спросила она.
— Я — неотъемлемая часть этого мира. Мой дом тут, — грустно улыбаясь ответил Серафимович.
Марте хотелось закричать, что она хочет быть неотъемлемой частью его мира, но она ком в горле запер все слова и Марта никак не могла его проглотить.
— Ты как? — спросил Серафимович у Анжелики. — Останешься или с ними?..
— Мне некуда возвращаться, — просто ответила Анжелика.
Серафимович кивнул, и в его руках выросла роза — алая бархатная роза с тонким изысканным ароматом.
Марте хотелось закричать, что она не готова вот так… Что ей много что нужно сказать ему, Серафимовичу… Но она лишь глотала слёзы, которые катились по щекам.