Марта встряхнулась и протёрла лицо ладонями, снимая наваждение.
— Да, профессор! — сказала она и приготовилась внимательно слушать.
Следом и Полина вынырнула из грёз и сказала:
— Да, слушаем. — Но в голосе её уверенности не было совсем.
— Насколько я понимаю, у вас это первая лекция в нашем университете?.. Вы только вчера прибыли?.. — не то спросила, не то констатировала Февронья Статс. В голосе её сквозило раздражение. А весь вид говорил о том, что у неё сейчас есть куда более важные занятия, чем проводить урок таким невнимательным девушкам.
— Да, первая, — подтвердила Марта, а Полина просто кивнула.
— Ну тогда начнём с основ. Что вы знаете о магии?
Марта выпрямилась, насколько ей позволял горб, и сказала:
— Насколько я понимаю, вы спрашиваете не про то, о чём пишут в фентезийных романах?
— Конечно, нет, — подтвердила Февронья Статс.
— И не про костры инквизиции, — продолжила Марта развивать свою мысль.
— И не про костры, — улыбнулась Февронья Статс и добавила, — Хотя костры святой инквизиции имеют некоторое отношение к магии, но не в том смысле, в каком их приято рассматривать.
— Значит, сказки тоже… хотя… — Марта задумалась.
Февронья Статс улыбнулась ещё шире и посмотрела на Полину, которая явно витала в облаках.
— А вы что думаете по этому поводу? — обратилась она к златовласой студентке.
— Магия — это любовь, — не задумываясь ответила Полина и, смутившись, забормотала: — То есть, я хотела сказать…
— Умнича! Вы всё правильно сказали, дорогая. В любви есть магия. В ней большая сила! — глаза седовласого профессора заблестели. Она помолчала задумчиво, потом вздохнула и продолжила, обращаясь к Полине: — Но магия проявляется не только в сильных чувствах. Подумайте, что ещё вы знаете о магии?
— Я могу сказать, чего мы не знаем о магии, — вдруг ни с того, ни с сего рассердившись, сказала, почти выкрикнула Марта.
— И чего вы не знаете? — Февронья Статс повернулась к Марте.
— Мы не знаем, как попали сюда. Мы не знаем, как одежда сама подогналась под наши изменившиеся размеры. Мы не знаем, как мы сами изменились, в конце концов! И почему именно так!.. — Марта всхлипнула, но очень быстро взяла себя в руки и сказала уже почти спокойно: — Извините.
Глава 5
Анна Юрьевна Бронько вышла за ворота первой городской больницы, куда её привезли на скорой, и где тщательно обследовали не только на предмет отравления, но и на предмет незамеченных травм и отпустили с вердиктом: «Здорова» и устной рекомендацией взять отпуск и уехать хотя бы на недельку из города. Лечащий доктор, выслушав сожалеющую о своей загубленной в следственных органах жизни пациентку и глядя на тёмные круги под её большими красивыми глазами, так и сказал: «Возьмите отпуск и уезжайте из города, чтобы вас не могли вызвать из-за какого-нибудь не законченного или нового очень важного дела! Всех преступников вы всё равно не поймаете, а если не отдохнёте, то больше вообще никого не поймаете».
В больнице Анна Юрьевна пролежала неделю. Доктор сказал, что по-хорошему её надо бы тут подержать подольше. И не столько ради того, чтобы найти причину её состояния, сколько для того, чтобы Анна Юрьевна хоть немного отоспалась. Но всё обследование, которое могли сделать в рамках больницы, сделали, все предписанные процедуры провели. Дольше удерживать в стационаре поводов не нашлось.
Но и за эту неделю Анна Юрьевна была благодарна доктору. Хотя, почти всё время, когда не забывалась тревожным сном, проплакала. Но это происходило хотя бы в больнице, а не на работе на глазах у всего личного состава.
Работа… Это была боль Анны Юрьевны. Обычно она никому не рассказывала о своей работе. В том, что касается следствий — это само собой — тайна следствия и всё такое. Но и о внутренней жизни в органах тоже помалкивала. И когда её расспрашивали родственники или подруги, то внимательно смотрела в глаза, словно проводила допрос свидетеля. Что поделаешь, профдеформация. Неизвестно, что должно было произойти, чтобы Анна Юрьевна начала рассказывать, что, например, на прошлой неделе дежурства по графику выпали так, что она пришла на работу в понедельник утром, а ушла домой в пятницу вечером. Скажете: «Не бывает»? Ещё как бывает!
В органах, призванных следить за исполнением закона, нередко нарушается закон о труде.
Не со зла. А потому что из-за всевозможных оптимизаций оперативных сотрудников стало меньше, а количество правонарушений осталось то же, если не возросло. Плюс ещё сотрудники уходили то на больничный, то в отпуск, то на повышение квалификации… Вот и получалось, что Анна Юрьевна сильно перерабатывала.