Но только она собралась направиться к лодке, с намерением переночевать на воде — не на суше! — а завтра обследовать другие части острова, пешком или с моря, как ее взгляд зацепился за тень на скалах, спускающихся к прибою, — та была чернее всего прочего. Подойдя ближе, Рей различила вход.
Пещера пахнула на нее темнотой и влажным соленым дыханием — она не решилась ступить внутрь, хоть вход и позволял. На остров опускались сумерки.
Вместо этого Рей оглядела сам вход и обнаружила вырезанную на камне, почти стершуюся от времени надпись, тянущуюся неровной аркой над провалом. С трудом она смогла прочесть:
«Коль нечто есть, о чем мечтаешь
Будь ты король или бедняк
Родную кровь впитает камень
Свершится то, чем грезишь ты»
Рей долго вглядывалась в загадочные слова. Тут что-то было — она чувствовала это, и ждать до утра была не намерена!
Вернувшись к лодке, она заготовила и подожгла факел, взяла с собой второй — хорошо, что и этим она запаслась. А потом подала сигнал Бену, указывая, куда направляется, чтобы он последовал за ней. В темноте ей удалось заметить, что он ее понял и поплыл в сторону скал.
Когда она вернулась к пещере, кругом сделалось непроглядно темно, и только факел кольцом оранжевого пляшущего света освещал черный песок, черные волны и черный базальт с зияющим, зловещим провалом.
Кай-Ло показался из воды у подножия скал и приблизился ко входу вместе с ней, шелестя щупальцами по мокрому песку. Рей не могла не заметить, что он трепещет перед этим местом, но усилием воли побеждает страхи и дурные предчувствия — не только свои, но и ее тоже, — и без колебаний продвигается вперед.
Они помедлили перед самым входом. Но затем, отринув последние сомнения, Рей ступила вперед, и сразу же за ней последовал Кай-Ло.
Пещера была небольшой — свет факела выхватывал из тьмы все ее своды, не оставляя ничего на волю воображения и страха. Рей продвинулась вперед, ступая по плотному влажному песку. Где же Сноук? Должна ли она вызвать его?
Она обошла пещеру, поднося факел к темной вулканической породе. На стенах не было никаких указаний. В растерянности Рей еще раз оглянулась. Кай-Ло стоял как вкопанный, со взглядом, прикованным к большому плоскому камню посреди грота — на него она даже внимания не обратила: камень как камень. Но теперь Рей подошла ближе, провела рукой по ровной шершавой поверхности; присев на корточки, поднесла поближе факел и различила на черном подтеки… цвета обожженной глины.
Она тут же отняла пальцы.
— Тут была кровь, — произнесла она, поднявшись и обернувшись к Кай-Ло. — Твоя кровь, Бен?
Он смотрел сквозь нее, даже не на камень, а словно в прошлое, дыша тяжело, почти гневно, и память распускалась на его лице, как ядовитый цветок.
— Это кровь моего отца.
Рей ахнула, чуть не выронив факел, а Бен скорчился, схватившись за голову, словно воспоминания насильно вламывались в его разум. Она поспешила пристроить факел в расщелине, а потом подбежала к нему и обхватила руками его запястья, пытаясь остановить безумство.
— Бен, посмотри на меня!
Она боялась, что сейчас он попросту лишится рассудка. Или вдруг обратится в того гигантского монстра. Бен позволил ей отвести свои руки вниз, и она намертво вцепилась в них, а он устало склонил к ней голову так, что его рваное дыхание обдавало ей ухо и висок.
— Это сделал Сноук? — спросила она тихо, подняв к нему лицо.
— Заклятие… было на крови, — переведя дыхание, ответил он. Они так и продолжали стоять, и одно из щупалец обвилось вокруг ее голени.
— Сноук убил твоего отца, чтобы заколдовать тебя?
Кай-Ло мотнул головой, его глаза были скрыты от нее за завесой темных влажных прядей.
— Мы были здесь втроем. Я, отец и мать.
— Кто сделал это с тобой, Бен? — осторожно, словно ступая по канату над пропастью, спросила Рей.
Кай-Ло вздрогнул, но не промолчал.
— Моя мать.
У нее внутри все оборвалось и ухнуло куда-то на дно морское. Правда стала ясной как день. Сноук — это всего лишь остров, черный кусок камня с запертой в глубине силой дремлющего вулкана и с алтарем в ритуальной пещере, на котором ради исполнения чьих-то желаний должна пролиться родная кровь. Пролиться до последней капли, раз Хан не выжил.
Но Лея…
— Зачем она это сделала? — спросила Рей, с подступившим отчаяньем. Ведь Сноука нет! Кто снимет заклятие? С чего она вообще решила, что это возможно?
Бен молчал, словно обратился в каменное изваяние, — щупальца его в полумраке и так были черны, как местный базальт.
Обрести в его лице оружие! Неужели? Как его мать могла быть так вероломна?
Не зная, что делать, Рей решилась только на одно — она выпустила запястья Кай-Ло и прижалась к нему, обвив руками бока. Может, оттого, что он постоянно проводил время в воде, его кожа была холоднее, а потому Рей вздрогнула, коснувшись щекой обнаженной груди.
— Ты же понимаешь, — медленно произнес он бесцветным голосом, позволив обнимать себя и положив руки ей на плечи, — что я никогда не стану человеком?
— Нет, пожалуйста, не уходи, — она вцепилась в него, различив в его словах прощание и страшась, что он выскользнет из ее объятий и растворится в темноте. Хуже всего было то, что именно она подарила ему надежду вернуть себе прежнее обличье.
Щупальца были везде. Они цеплялись за нее так же, как и ее руки за его спину. Она уже знала силу тугих извивающихся колец, что могли раздробить дерево в щепу, но ее плоть они щадили, обвиваясь так, что присоски не оставляли и следа на коже.
Свет факела тускнел, покрывая их все большим мраком в молчании и шуме близкого прибоя. Если она разожмет руки, он исчезнет.
— Рей, — тихо и с грустью позвал он, словно желая привести ее в чувство, — для меня здесь нет спасения. Я останусь монстром, созданным лишь для того, что…
Она закрыла его рот безрассудным поцелуем.
Они вцепились друг в друга: ее руки зарылись ему в волосы, его ладони обнимали ее лицо. Их поцелуй пах рыбой, которую они оба ели, а еще соленой водой и морской травой. И если вначале он больше подчинялся ее отчаянью, то спустя несколько мгновений Рей ощутила, как сдается под его напором. Его язык скользнул ей в рот, и казалось естественным ответить ему тем же.
Бен застонал. Его щупальца ожили, все плотнее оплетая ее ноги, талию и спину, слепо шаря по ней, словно ища что-то. Рей потянула его на себя, пока их животы не соприкоснулись.
*
Поцелуй с ней одурманивал. Да, Бен мечтал о нем давно, хотя первое время и помыслить о подобном не мог. Кто он такой? Что он такое?
А потом он узнал, и это было… приятно. Приятно было знать, что он не просто странный получеловек, одинокий и неприкаянный. Приятно было знать, что в нем таится такая мощь. Приятно было знать, что это не он должен бояться людей, а они его.
Но приятнее всего было то, что Рей заметила его по-настоящему. А значит, он мог… рассчитывать… получить её. Это разбудило в его характере что-то человеческое — не память, но отголоски того, каким он был раньше. Он не хотел ее жалости.
Но эйфория длилась недолго. Потом пришла тоска. Он был все таким же одиноким, затерянным где-то в пучине моря. И вот тогда Рей сказала, что у него есть шанс.
А шанса не было…
Он чувствовал ее всем телом, всеми своими конечностями. Сознание заволокло дымкой, но в этой дымке перед ним вставали образы прошлого. Он был уверен: если открыть глаза, то позади Рей на жертвенном камне увидит тело отца — тот сам стянул свою сорочку и улегся полунагой на поверхность… Бен наблюдал, как мать достала блеснувший в свете факела стилет и наставила прямо на сердце мужа. Отец кивнул, и она подняла руки и затем ударила, быстро и сильно.
Кровь оросила его желание, затушив то, что ревело в нем, как пожар.
Бен отдернул от себя Рей и, не дав ей опомниться, даже не взглянув на нее, выскользнул наружу, где прохладная вода окончательно остудила его.
Лучше так, чем позволить ей увязнуть.
Монстры должны оставаться в темноте.
========== 10. Благими намерениями ==========