Лея дернулась, как от пощечины, и прижала руку к груди — на мгновенье Рей показалось, что у той прихватило сердце.
— Так ты знаешь… — прошептала адмирал, отвела взгляд и горько усмехнулась.
— И Бен знает. Он вспомнил все! Даже то, как вы убили собственного мужа, его отца.
Эти слова не причинили Лее боли, не подарили и облегчения. Она кивнула и отступила к резной скамье, что пряталась под деревом.
— Бен был славным мальчиком, — сказала адмирал с печальной улыбкой. — Похож на Хана, но не такой сорвиголова. Не такой жесткий и отчаянный, хотя и безрассудства ему было не занимать. Не такой ветреный. Зато своей решительностью и волей он пошел в меня.
Рей замерла, невольно заслушавшись, а потом подступила ближе к скамье.
— Знаешь, он с раннего детства выходил в море с отцом. Я не разрешала брать его с собой в дальние плавания. Но даже при этом «Фалкон» был ему как второй дом. Я тоже частенько на нем бывала. До тех пор, по крайней мере, пока не была отстроена «Амидала». А там и Хан отправился в Неизведанные регионы…
— Зачем вы мне это рассказываете?
— Я хочу, чтобы ты поняла, каким он был! — с горячностью в голосе произнесла Лея. — Высокий, красивый, крепко сложенный, обладающий королевской дипломатией и пиратской хитростью, всегда обращающий взгляд за горизонт в поисках чего-то нового, но не забывающий о том, что здесь рядом с ним — его близкие, его родные и друзья, его люди. Вот каким был мой мальчик…
— А вы так были одержимы властью, что решили превратить его, своего единственного сына, в чудовище!
Но Лея лишь покачала головой с сожалением и печалью.
— Девочка моя, да ведь ему перебило спину.
Рей опешила. Охваченная растерянностью, она забыла даже про злость.
— Ему было девятнадцать тогда. Недоразумение, несчастный случай на верфи. Он пропадал там целыми днями, наблюдая за постройкой собственного корабля. Бен хотел назвать его «Кай-Ло-Рен». В детстве Хан ему часто пересказывал сказки, услышанные на самой окраине известных морей, — оттуда и взялось имя некоего древнего божества. А может, и героя… Я уж не помню.
— И что случилось?
Рей и не заметила, как подошла и села подле адмирала.
— На верфи? — Лея приподняла бровь. — Мачта обвалилась.
Она тяжело вздохнула. Рей пыталась выровнять биение сердца глубоким дыханием, но чувства были ей неподвластны. А рассказ все продолжался.
— Сколько слез мною было пролито, ты бы знала, девочка моя. Он не мог ходить, и сколько бы лекарей мы ни вызывали, к кому бы ни обращались — все было тщетно. Несколько лет Бен провел в кресле, не имея возможности снова выйти в море. Не так, как ему бы хотелось. Спустя три года Хан не выдержал. Он собрал самую отчаянную команду и отправился в Неизведанные регионы в надежде узнать, добыть… Не знаю. Какое-то лекарство или само чудо.
— И он ничего не нашел, да? — Рей подалась вперед и положила руку на плечо матери Бена.
— Только смерть, — глаза Леи сверкнули. — Он вернулся. Что видел там, не рассказывал, но на себе он принес метку смерти, что стала пожирать его плоть. Он таял у меня на глазах, становясь слабее день ото дня… Тогда-то я и услышала о Сноуке, и в отчаянии не распознала ловушку.
— Вы знали, что будет?
— Нет, конечно. Я думала… я верила, что Бен снова сможет ходить. Первый раз мы прибыли туда вместе с Ханом, осмотрели место, нашли пещеру и прочитали надпись. Хан тогда еще держался на ногах, бодрился. Обратно мы плыли в гробовом молчании. Но когда на горизонте показался Альдераан, Хан сам пришел ко мне и сказал, что мы должны это сделать. Он сказал, — голос Леи дрогнул, — что ради сына умер бы даже не будучи смертельно больным.
В горле стоял ком, и в груди щемило. Свои скупые слезы адмирал смахивала, продолжая непоколебимо глядеть вперед.
— Бену мы не сказали. До последнего он не знал, что должно случиться. Ударить… ударить должен был он, но, услышав наш план, конечно же, отказался. Мы не знали, сработает ли, если это сделает моя рука, ведь Хан — его родная кровь, а не моя. Бен кричал, орал на нас, пока Хан раздевался и ложился на камень. Мы с ним сами тряслись от страха. Поверь, моя рука, державшая кинжал, дрожала не меньше, чем Хан…
Помолчав, Лея продолжила голосом ломким, совсем не похожим на нее:
— Бен проклял меня, когда все закончилось. Сказал, что никогда не простит. Но я не слушала — мне было важно лишь одно: сработало ли заклятие. Он больше не разговаривал со мной, мы молча вернулись на корабль. Самым верным слугам я приказала забрать тело Хана. Его я похоронила той же ночью в море — так, как он того хотел.
У Рей перед глазами возник образ погружающегося в темную воду тела мужчины, которого она видела лишь на портрете.
— Что же было дальше?
— Мы не успели вернуться к Альдераану. На рассвете я постучалась к Бену, он не открыл и не ответил. Но мне нужно было его увидеть, нужно было знать, что Хан умер не напрасно. Матросы взломали каюту, и тогда я увидела, что с ним сделал Сноук… Я не допустила, чтобы слух о нем распространился. Команда «Фалкона» была связана клятвой молчания, а по прибытии на Альдераан и вовсе распущена — я щедро заплатила им. Бена пришлось держать в доме в кадке с водой, но ему становилось хуже с каждым днем, а разум его и так был как в тумане — меня он не слушал… Я все же решилась выпустить его. Поначалу, когда он только спустился в морскую воду, ему будто стало лучше, и, конечно же, он уплыл прочь. Я надеялась, что он будет где-то поблизости. Пару раз я, кажется, видела его, но больше он не возвращался.
Переведя дыхание, Лея продолжила:
— А потом я узнала о Первом Ордене. Но и подумать не могла, что дело обстоит еще хуже, что Бен стал ручным зверем Хакса. Какая злая ирония: тот, кто должен был стать надеждой Новой Республики, стал причиной ее гибели. Вся правда открылась мне там, у Альдераана, когда он затопил «Раддус». Я сразу поняла, что это Бен. Кто же еще? Я слышала рог.
Птицы щебетали в ветвях, ветер был свежим, ласковым, и дивно пахло деревьями в цвету, но Рей вслед за Леей погрузилась в тягостное молчание.
— Думаете, надежды нет? — обреченно спросила она, не надеясь услышать ответ.
— Думаю, — Лея вздохнула, — надежда есть всегда.
Она повернула к ней лицо, и Рей с удивлением заметила слабую улыбку на лице адмирала.
— Я много думала в последние дни. Теперь, когда я знаю, заложником чего он стал, я уверена, что нужно уничтожить то, что его призывает.
— Но он не послушался рога у Альдераана…
— Это не имеет значения. Нужно уничтожить зловещий артефакт, и тогда, я уверена, Бен будет спасен.
— Как это сделать? — Рей тут же вскочила, окрыленная призрачной надеждой. — По на корабле? Нужно найти его и спланировать…
— По и верные ему люди покинули Илиниум на одном из кораблей без моего ведома. Думаю, «Фалкон» не увели, потому что он был на ремонте. Видимо, решили, что от меня уж нет толку. Но правильно сделали, потому после всем нашим судам, кроме «Фалкона», и всем мужчинам пришлось уйти под предводительством капитана Акбара — таков был ультиматум Илиниума.
Лея не выглядела расстроенной, сообщая это, но сердце Рей забилось: что же теперь делать?
— Но не думай, что я беспомощна, дорогая.
— Но что нам делать?
— У меня все-таки есть еще друзья, — с лукавой улыбкой проговорила адмирал, показывая письмо. — Лэндо Калриссиан, старый друг — мой и Хана, — тот еще прохвост, но сейчас он готов выручить нас. Его флотилия должна появиться у берегов Илиниума со дня на день. А после мы совершим морскую прогулку до Корусанта.
Рей не сомневалась ни минуты.
— Я отправляюсь с вами.
*
Двадцать один день в пути, и безымянное однопалубное судно с красным флагом вошло в гавань Корусанта. Порт прилично охранялся, береговой перехватчик не дал встать на якорь.
— Откуда прибыли и цель визита? — фамильярно бросил выглаженный офицер.
— Господин, мы послы с Датомира, явились по приказу Адмирала, — уверенно отчеканил По.
Как и вся команда, он был одет в красный атлас. Причудливый тюрбан на голове хоть и спасал от жары, но постоянно развязывался или падал на глаза. Верхние веки у всех были однообразно насурьмлены, а толстые угольные мазки доведены аж до висков. На лице Финна это выглядело особенно потешно. Времени изготовить флаг у них не было — подняли просто красную тряпку.