— Ладно, — усмехнулась я, — и на том спасибо.
Мой собеседник посмотрел на часы, улыбнулся и предложил:
— Времени у нас еще много, Володя подъедет к половине второго, так что давайте пообедаем. У нас здесь отличное кафе, готовят просто волшебно. Идет?
Я с удовольствием приняла предложение, и мы отправились по лабиринтам здания. При нашем появлении администратор кафе разве что не вытянулся по стойке «смирно». В мгновение ока был накрыт столик. На первое нам подали солянку с грибами и осетриной, на второе — огромный бифштекс с жареным картофелем.
Минут десять мы молча работали челюстями. Приготовлено все действительно было восхитительно. После обеда мы тем же маршрутом вернулись в кабинет.
— Мартини или коньяк? — любезно предложил хозяин апартаментов. Мы выпили по рюмочке отличного армянского коньяка.
Прошло минут двадцать, и появился Малахов.
— Ну, в путь, — поднялся с кресла Игорь Сергеевич. — Ни пуха ни пера, — на прощанье традиционно пожелал он, улыбнувшись.
— К черту, — ответила я, улыбнувшись в ответ.
Мы снова уселись в знакомый «Шевроле». Володя уверенно вел машину.
— Володя, а вы поедете с нами? — Я решила разыграть полное неведение. — Или просто проводите до вокзала?
— Поеду с вами, — коротко ответил он. Болтливостью Володя явно не отличался.
— Ой, как хорошо, — продолжала я разыгрывать наивную дурочку, — а то одной так сложно, дедушку я практически не знаю, а вы все-таки работаете у него.
Мой будущий попутчик ничего не ответил, сосредоточенно глядя на дорогу. Мы припарковались на платную стоянку рядом с железнодорожным вокзалом. Я опять сама несла свою сумку.
Около здания стояли разношерстные извозчики. Тут были и «Жигули», и «Волги» и даже пара иномарок. Водители наперебой предлагали свои услуги. Мы не избегли той же участи, хотя направлялись к зданию, а не наоборот. Едва мы миновали кордон из таксистов, как к нам ринулись носильщики, с тем же рвением предлагая свои услуги. Отбившись и от этих, мы остановились справа от входных дверей.
— Вон наши едут, — сообщил мне Владимир.
Я посмотрела в указанном направлении и увидела приближающийся «шестисотый» «Мерседес» бежевого цвета. Машина остановилась почти напротив нас. Из нее, как чертики из табакерки, выскочили трое крепких парней, озираясь во все стороны. Один открыл заднюю дверцу. Оттуда показалась нога, потом голова и рука Федора Петровича. Секьюрити сразу подхватил моего псевдодедушку под руку и помог выбраться из машины. Один рявкнул на сунувшихся было носильщиков, второй отправился к багажнику.
«Так, Женя, — сказала я самой себе, — пора брать дело в свои руки». С этой мыслью, подхватив сумку, с радостной улыбкой на лице я направилась к Павличенко. Малахову, видно, в голову пришло то же самое, так как он сорвался с места почти одновременно со мной.
— Здравствуй, дедушка, — пропела я метра за два до машины.
— Здравствуй, Женечка, — прошамкал мой подопечный и сграбастал меня в объятия.
Пришлось по-родственному облобызаться. При этом рука его похлопала меня пониже спины. «А вот это совсем ни к чему, дедуля», — подумала я, отстраняясь от него.
— Какая ты взрослая стала! — продолжал он играть свою роль. Видно, она пришлась ему по душе. — Сколько лет я тебя не видел? Ребята, — обратился он к своей охране, — это моя двоюродная внучка, Женя. Прошу любить и жаловать, — секьюрити промямлили что-то соответствующее.
«Однако, — подумала я, — из него бы вышел неплохой артист».
— Пошли, — скомандовал Федор Петрович. — Поезд должен подойти через десять минут, — и бодрым шагом двинулся к вокзальным дверям.
Володя рванул вперед. Я повесила сумку на правое плечо и, взяв левой Павличенко под руку, пошла следом. Шествие замыкала штатная охрана Федора Петровича.
Чтобы попасть на нужный путь, необходимо было пройти либо через подземный переход, либо подняться по лестнице наверх и спуститься к нужной платформе. Мы, естественно, выбрали первый вариант.
Как и во всех учреждениях подобного рода, на вокзале первым делом сталкиваешься с огромной массой людей, снующих во всех направлениях. «Место повышенного риска», — мелькнуло автоматически в голове. Про себя я отметила, что Володя слишком далеко вырвался вперед, а лихие гвардейцы отстали метров на пять.
— Сумочку поднести, гражданка? — неожиданно справа от себя услышала я развязный грубый мужской голос.
Здоровенная волосатая ручища, принадлежавшая детине под два метра ростом, потянулась к моей сумке… Мы как раз вошли в тоннель перехода, где людская масса была пореже. Одновременно краем глаза я увидела движение в сторону моего псевдодедушки. От стенки отклеился субъект, здорово напоминавший своим видом бомжа, и решительно направился к нам. Рука его нырнула в карман не по сезону надетого грязного плаща.
— Не хватай! — заорала я, с силой опуская при этом каблук своей туфли на стопу громиле. Почти одновременно со всего размаха саданула второго сумкой по голове. По всей видимости, бомж не ожидал от меня подобной прыти. Мой довольно увесистый баул отправил этого типа обратно к стенке. Чтобы не упасть, он непроизвольно выдернул руку из кармана и оперся обеими о бетонную стену.
Я заметила, как какой-то предмет полетел на пол подземки и покатился под ноги прохожим.
Я резко повернулась в сторону громилы, размахнувшись, ударила и его сумкой. Он, правда, успел подставить руки, защищая голову, но тем временем я коленом саданула его в пах, заставив схватиться обеими лапищами за оное место. Все вышеописанное заняло лишь мгновения, но Володя уже был рядом, с ходу врезав здоровяку в челюсть. Хоть он и бил левой, удар получился отменный, и детина отправился отдыхать на пол тоннеля. «Второй», — мгновенно сориентировалась я и повернулась в сторону возможного нападения. Грязный плащ мелькал уже метрах в пятнадцати впереди.
Я обернулась — где Павличенко? Он находился в окружении двух своих телохранителей и, как мне показалось, даже с некоторым весельем таращился на поверженного громилу. Я поискала глазами на полу загадочный предмет, но куда там. Вокруг нас уже собралась изрядная толпа зевак. Тем временем к нам протиснулся блюститель порядка в чине младшего сержанта.
— Что произошло? — официальным тоном обратился он к Федору Петровичу.
— Он у меня сумку вырвать хотел! — гневно заверещала я, одновременно замечая, как к нам протискиваются еще два сотрудника милиции.
— Да это Валенок, он подрабатывает тут грузцом, — раздался голос из толпы. Вперед пролез тощий субъект, выглядевший не лучше первых двух. — Что же вы, дамочка, сумкой его по голове. Человек заработать хотел, а вы драться!
— Сначала спрашивать надо, а потом хватать! — зло ответила я новоявленному защитнику.
— Спокойно, во всем разберемся, — подал голос блюститель порядка. — Граждане, расходитесь.
— Я ей сумку поднести хотел, а она меня по яйцам, — обиженно прогудел очнувшийся Валенок.
— Я сказал — расходитесь! — снова скомандовал младший сержант. — А вы, — он покосился на верзилу, — пройдемте. Свидетели инцидента есть? Вот вы, — он обратился к молчавшему до сих пор Павличенко, — по-моему, вы все видели.
Павличенко удивленно посмотрел на него и раздраженно ответил:
— Молодой человек, наш поезд прибывает с минуты на минуту, а вы нас из-за какой-то чепухи задерживаете.
— Я все видел, — раздался рядом спокойный голос Володи Малахова. — Сержант, отойдемте, мне вам нужно кое-что объяснить.
— Объяснять вы будете в отделении, раз все видели, — стоял на своем блюститель порядка.
Володя посмотрел на наших ребят. Те молча начали теснить наряд к стенке.
— Да вы что себе позволяете? — возмущенно закричал старший.
— Спокойно, сержант. Ты знаешь, кто перед тобой? Хотите больших неприятностей, ребята? Мы их вам обеспечим, — при этом он напирал на опешившего сержанта.