- Уверена? - принялась заплетать косу, стягивая тяжелые темные пряди достаточно свободно, чтобы не заболела голова.
- Конечно! - Софи подхватила карты и принялась их перебирать, быстро-быстро. Только у меня одной ощущение, что они от такого обращения рассыплются трухой? - Хочешь, сделаем расклад на будущее?
Не уверена, что хочу знать о будущем. По крайней мере, сейчас.
- Не сегодня, Софи... - осеклась, когда увидела карту.
«Любовники».
Выгоревшие на солнце потрескавшиеся краски все равно не могли скрыть затертого изображения: двое обвивали друг друга, как виноградная лоза дерево. Девушка была темноволосой, в пестром платье, стекающим с плеч, а мужчина полуобнажен. Странная карта... Но ничем не напоминает второе послание Эрика в Лигенбурге. Столь же яркое, сколь и мрачное: цепи, подземелье и тени-кровоподтеки на бледной коже женщины. И пальцы мужчины, впивающиеся в ее шею. На миг я даже почувствовала вонь портового района - запах рыбы, смешанный с сыростью гниющих досок, услышала крики чаек и скрип раскачивающихся основ заброшенных доков.
- Карты всегда одинаковы? Я хочу сказать... Изображения на них ведь могут отличаться, верно?
Софи с любопытством взглянула на меня в отражении. Темные глаза сверкнули.
- Конечно, их же рисуют разные люди. Ты же знаешь, что самые сильные карты - те, что сделаны своими руками? Лайза потратила не один месяц, чтобы их создать. Она отдала их мне, а значит, и часть своей силы тоже. Для нашего народа это бесценный дар.
- Все рисуют их сами?
- Нет, что ты. Многие так называемые гадалки... ну, в салонах, используют картонки, напечатанные на станках, - Софи улыбнулась. - Их же на станках печатают? Но с такими картами гораздо сложнее работать. Конечно, если в человеке достаточно внутренней силы, со временем она может в них перейти... Но только со временем, и это не всегда правда... Если ты понимаешь, о чем я.
Я понимала, но сейчас меня интересовало другое.
- А если на картах, ну... используется мрачный сюжет?
- Мрачный? - Софи нахмурилась. - Ты сейчас про темный эрт?
- Темный эрт?
- Ну да. Рисунки разные, но основы всего лишь две. Темный эрт или светлый. Этот - светлый, - она подняла карты.
- И чем они отличаются?
- Да ничем особенно. Просто те, кто рисуют темный, не гнушаются проклятий и зла. А почему ты спрашиваешь?
Покачала головой.
- Просто любопытно.
Такой ответ Софи полностью устроил, она вцепилась в стул и смотрела, как я вплетаю в волосы ленту. Видела она то же, что и я, но у меня перед глазами стояла совсем другая картина: тяжелая плита саркофага в фамильном склепе герцога де ла Мера. Почему-то именно сейчас не получалось избавиться от чувства, что расклад Эрика куда сложнее, чем мне представлялось изначально.
3
3
С Винсентом мы столкнулись в дверях столовой. Не явиться ему помешал этикет: энгериец до кончиков ногтей, он мог размазать близкого человека ровным слоем по ближайшей поверхности, но опоздать на ужин? Ни за что. Вот и сейчас, собранный и мрачный, как грозовая туча, его светлость вышагивал по коридору. У губ залегли складки, а взгляд метал молнии.
Увидела его, и на миг защемило сердце: ведь это мой родной брат, который всегда стоял за меня стеной. Он прикрывал меня, когда я свалилась с дерева и перепачкала платье прямо перед ужином. Я побежала переодеваться, а он рассказывал родителям «сказки». Только Винсент всегда мог охладить гнев отца и растопить холодную отчужденность матери. Только с ним я могла поговорить о некромагии, как о чем-то само собой разумеющемся. Так почему сейчас мы смотрим друг на друга как чужие?
- Тереза. - Муж тепло улыбнулся, и я почти поверила в то, что все будет хорошо.
Софи скрывалась за нашими спинами. Ну как скрывалась: сцепив руки, выглядывала из-за надежной скалы Анри - осторожно, но с явным любопытством. Наверное, сейчас не лучшее время, но ребенок тут ни при чем. Протянула руку, и девочка доверчиво вложила свою ладошку в мою.
- Добрый вечер, граф, - сухо, чопорно. - Леди Тереза.
Леди Тереза?! Да чтоб тебе сесть мимо стула!
- Винсент, это Софи. Наша воспитанница. - Глаза брата расширились. - Софи, это мой брат. Его светлость Винсент Биго, герцог де Мортен.
Софи присела в реверансе - глубоком и настолько точно исполненном, что любая энгерийская леди от зависти съела бы свой лучший шарфик.
- Приятно познакомиться, ваша светлость.
Голосок невинный, глаза опущены - не в пол, но достаточно низко, все по правилам. Что касается моих глаз, то они только чудом на лоб не вылезли: предыдущие реверансы Софи, которым ее тщетно учила Марисса и которые мне доводилось видеть, напоминали нечто среднее между книксеном страдающей подагрой старушки и деревенскими танцами вприсядку. Анри больше не улыбался, но уголки его губ едва уловимо подрагивали. А вот маска сурового герцога не дрогнула ни на миг. Тем не менее склонился к Софи и поцеловал тонкие пальчики: