- Вернитесь и извинитесь перед Софи за то, что вели себя как последний... герцог.
- Извиниться перед кем? - его брови приподнялись.
- Эта девочка - моя дочь!
- Ваша дочь? Вы даже не знаете, кем была ее мать! Наверняка какая-нибудь бродяжка.
- Мать Софи нонаэрянка! Ее звали Талина, и она умерла.
- Об этом я и говорю.
Я сжала кулаки.
- Винсент, да что на вас нашло?!
- Что нашло на меня? - он схватил меня за плечи. - Что нашло на вас! Раздаете авансы мужчинам! Чтобы женщина ехала с другим без сопровождения мужа? Чтобы муж ее отпустил, да еще и не придал такому значения? Вы сами на себя не похожи, закрываете глаза на такие вещи, которые раньше привели бы мою сестру в ужас. Ребенок из приюта, брак с хэандаме! Одержимость нашего отца сильными союзами давно ни для кого не секрет, но вы-то не могли не понимать, на что идете! Почему сразу все не рассказали?
Ярость, погребенная под пластами раскаяния за жестокие утренние слова, заворочалась с новой силой.
- Так в этом все дело? - прошипела я. - В том, что Винсент Биго, великий герцог де Мортен привык все контролировать, а его маленькая сестренка не пришла и не выложила ему все?
Угли в его глазах начали было остывать, но вспыхнули вновь. И это было страшнее лесного пожара, заревом расползающегося над охваченным огнем деревьями. Мне не раз и не два доводилось видеть такой взгляд: испепеляющий быстрее «покрывала тлена».
- Ведете себя, как девица на выданье. Которой отказали в замужестве с гулящим хлыщом.
Я бы влепила ему пощечину, но Винсент перехватил мое запястье. До боли стиснул плечи, встряхнул.
- Подумайте о своем будущем, Тереза. Вы должны развестись. Со временем, когда все утрясется, я найду для вас достойную партию. Хорошего человека, с которым у вас будет нормальная семья.
- У меня уже есть семья!
- Общество вас не примет.
- Все эти годы общество меня не замечало! Поговорят и забудут.
- Не в этот раз. Не теперь, когда они знают о магии смерти. Но я не позволю никому поломать вам жизнь, даже вам самой.
- То есть мне ее ломать нельзя, а вам можно?
- Вэлея - совершенно другая страна, здесь нравы и мораль катятся в адову бездну.
- Нравы и мораль? - прошипела я. - О, да вы просто ходячая энциклопедия нравов! На какой там странице записано, что нужно щелкнуть по носу ребенка, который изо всех сил пытается вам понравиться?
- Достаточно, леди Тереза. Завтра вы отправитесь со мной в Мортенхэйм.
Не просьба, и даже не утверждение. Приказ.
- Тереза поедет с вами, только если сама этого пожелает. - Хлопнула дверь. Анри спускался по ступенькам: обманчиво-медленно. Тем не менее браслет ощетинился иглами льда, а мягкие черты лица мужа заострились, из-под маски учтивости проступал оскал разъяренного льва. - Отпустите мою жену, де Мортен.
- Не смейте мне указывать, де Ларне.
- Отпустите ее. Или пожалеете, что явились в мой дом.
- Единственное, о чем я жалею - так это о том, что в свое время поддался на уговоры и отпустил ее с вами.
Тем не менее хватка на моих плечах ослабла.
- Тереза?
Перед глазами стоял мальчишка, который смотрел на меня сверху вниз, но при этом улыбался и подмигивал, пока не видел отец. Он строил смешные рожи, когда я начинала кукситься от слов матушки, и я улыбалась в ответ. Надежный, привычный запах прошлого, запах незыблемой твердыни - горьковатых пряностей и мятного табака. Но сейчас передо мной стоял мужчина, который все уже для себя решил. А если он решил, значит, все должно быть только по его, или никак! Даже если он рвет мое сердце на лоскутки. И клянусь, он уже давно не мальчишка, чтобы этого не понимать.
- Мой дом здесь!
Короткий прямой взгляд в упор.
- Это ваше последнее слово?
Слова здесь точно лишние - что первые, что последние.
У-у-у, деспот! Тиран! Ненавижу!
Должно быть, Винсент прочел это на моем лице, потому что брови его сошлись на переносице. А потом брат стремительно прошел мимо. На этот раз дверь хлопнула с такой силой, что в ней что-то хрустнуло. Я подхватила первый попавшийся под руку камень и от души запустила вслед: с коротким скребущим звуком камешек отскочил от стены и ударил в крыльцо. Увернулась от протянутой руки Анри и опрометью бросилась в дом. Надеюсь, Винсенту хватило ума побыстрее убраться с моего пути, потому что иначе я ему не завидую!
4
4
Когда я вошла пожелать доброй ночи, Софи спряталась. Из-под пухового одеяла торчала только взъерошенная макушка и пальчики, которые цеплялись за край так сильно, словно ее кровать окружали полчища страшных чудищ.