– Не знаю, Адриан. Наверное, несколько дней. А к чему ты клонишь?
Они подошли к лифтам, и Хью нажал кнопку вызова. Адриан расправил плечи, мечтая, чтобы ему передалась хотя бы часть уверенности отца.
– Хочу задать ему несколько вопросов.
– Ты уже задал ему несколько вопросов.
– Это было давно, во время следствия по делу Кошмар. С тех пор многое изменилось.
– Да, действительно. И одно из изменений – то, что ты больше не занимаешься расследованием.
Хью шагнул в пришедший лифт, хмурый Адриан плелся следом.
– Я сейчас и патрулированием не занимаюсь, пока Данну не выпишут, – продолжил Адриан. – Появилось свободное время, вот я и подумал… – Он замялся: в лифт собирались зайти Сверхскорость и Проворная. – Простите… вы не могли бы поехать на следующем? – И он мягко вытолкал их из лифта. Молча взглянув сначала на Адриана, потом на Хью, Отступники без возражений попятились.
Двери лифта закрылись. Хью, нажав кнопку, неодобрительно хмыкнул.
– Обязательно было грубить, Адриан?
– Выслушай меня.
– Я слушаю, – сказал Хью, – но я умею одновременно слушать и быть вежливым.
И он уставился на Адриана с преувеличенным, на грани издевки, вниманием.
Адриан ринулся в бой.
– Доказано, что Кошмар была из шайки Анархистов, и я до сих пор уверен, что она что-то знала об убийстве мамы.
На лице Хью отразилось сомнение, но Адриан не обратил на это внимания.
– Если она что-то знала, то логично предположить, что другим Анархистам тоже что-нибудь может быть известно. Вполне возможно даже, что убийца и сам был Анархистом!
– Мы всегда считали, что такая вероятность есть.
– Значит, расследование не следует прекращать только из-за того, что Кошмар мертва. Об этом я и хочу поговорить с Кукло… с Уинстоном Прэттом – хочу понять, что ему известно.
– Ты же и сам отлично знаешь, что мы его допрашивали раз сто после того, как Детонатор атаковала библиотеку на Кловен Кросс, – возразил Хью, – С ним работали наши лучшие следователи, пытаясь выяснить, где могут скрываться остальные Анархисты, и, насколько мы можем судить, он совершенно ничего не помнит. Я не уверен…
– Мне нет дела до остальных Анархистов, – перебил Адриан. Но, вовремя сообразив, что на самом деле ему очень даже есть дело, поправил очки и продолжил: – Да, разумеется, я был бы рад изловить каждого из них, чтобы допросить. Леди Неукротимую кто-то убил, и, если у Уинстона Прэтта есть что сказать по этому поводу, я хочу с ним об этом поговорить.
– А если ему нечего сказать?
Адриан пожал плечами.
– Мы же ничего не теряем, правда?
Лифт остановился на этаже, где располагались кабинеты членов Совета, двери раздвинулись, открыв сверкающий чистотой холл. Сидящая за стойкой информации Призма вскочила, держа какую-то папку.
– Капитан, сэр, я уже почти закончила с этими документами…
Хью остановил ее, подняв руку, и Призма умолкла. Кривя губы и сдвинув брови, отец все еще смотрел на Адриана.
– Пожалуйста, – умоляюще сказал Адриан. – Я понимаю, что могу и не узнать ничего нового, но… я обязан попытаться.
Опустив руку, Хью вышел из лифта.
– Могу дать разрешение на разовое посещение лаборатории с единственной целью: поговорить с мистером Прэттом.
Адриан расплылся в счастливой улыбке.
– Спасибо!
– Но, Адриан… – Хью нахмурился, – не возлагай на этот разговор больших надежд, ладно? Этот источник не так уж надежен.
– Может, и нет. – Адриан снова вошел в лифт, и двери между ними начали сдвигаться. – Но это же он вывел меня на Кошмар.
Пропуск был готов уже через полтора часа – сообщение об этом пришло Адриану на коммуникатор. В это время Адриан сидел в комнате отдыха патрульных, составляя список всего, что было ему известно о смерти матери, об Анархистах, включая Кошмар, и пытаясь разработать стратегию допроса бывшего злодея.
Он подумывал о том, чтобы связаться с Новой и позвать ее с собой – ее интуиция не помешала бы, – но потом вспомнил, что после собрания она заторопилась домой, к дяде.
Адриан давно догадывался, что с ее дядюшкой что-то не в порядке. То ли он болен, то ли просто очень стар. Конечно, Нова ни за что бы не призналась, а Адриан никогда бы не осмелился задавать ей бестактные вопросы. Но от него не укрылось, как Нова опускает глаза каждый раз, когда говорит о дяде. Было немного обидно, что она не хочет довериться, но Адриан понимал, что это лицемерие – ждать от нее искренности, когда у него самого столько секретов.
Поэтому в лабораторию он отправился один. Проходя мимо карантина, поискал глазами Макса, но рядом со стеклянным городом мальчишки не было видно.