Это было так интимно, такое абсолютное единение. Я чувствовала, что перед ним открыто не только мое тело, моя душа была открыта и свободна для поглощения. Самым обнадеживающим было то, что я знала, что он чувствует то же самое.
Мое тело растягивалось для него, пока он входил в меня, медленно заполняя. Даже в моих самых идеальных мечтах не было такого ощущения. Я не знала, что что-то может быть таким всеобъемлющим, таким эмоциональным. Он входил и выходил из меня, сначала медленно, но потом его темп начал ускоряться, и мои руки снова оказались на его плечах, руках и груди. Не могла перестать сжимать, тянуть, желая, чтобы он был ближе.
Я потеряла себя в том, как его тело двигалось вместе с моим, насколько он был восприимчив и внимателен. Если я вздрагивала хоть на секунду, он замечал это и подстраивался. А когда я закинула ногу на его поясницу, он убрал ее и сказал мне "нет". Джеймс был в тысячу раз лучше в сексе, чем я. Он заставил меня почувствовать себя так, как я никогда не чувствовала себя прежде.
Может быть, это нечто большее, чем просто секс, — начала задаваться я вопросом, но остановила себя, чтобы не зайти так далеко и так быстро.
— Ты в порядке? — он придвинул свои бедра к моим, и я кивнула, прежде чем он наклонился, чтобы поцеловать меня. — Ты чувствуешься потрясающе. Такая тугая. Такая горячая, — сказал он между поцелуями. — Я хотел этого всю свою жизнь.
Он продолжал целовать меня с такой страстью, что я подумала, что мы можем взорваться. Я чувствовала важность его слов, глубину его эмоций с каждым прикосновением его языка.
— Не знала, что это может быть так прекрасно, — я двигала бедрами навстречу его бедрам, создавая трение и чувствуя, как нарастает мой оргазм.
— Это потому, что это мы, Джулия. Ни с кем другим это не было бы так. Это невозможно, — он поцеловал меня сильнее, ускоряя темп. Я чувствовала, как он увеличивается во мне, и знала, что сейчас произойдет. — О, детка, я сейчас кончу.
— Знаю. Чувствую это, — я дышала ему в шею, он слегка толкнул меня.
— Посмотри на меня, — потребовал он. — Не отворачивайся. Не закрывай глаза.
Я не ответила словами, но сделала то, о чем он просил. И когда он вошел в меня, глядя ему в глаза, я почувствовала все, что чувствовал он. Его тело содрогалось на мне, его сексуальные стоны наполняли каждый пустой уголок моего дома. Я наблюдала, как вздымается его грудь, а его мышцы двигались то напрягаясь, то расслабляясь. Этот мужчина был богом, но будь я проклята, если признаюсь ему в этом. Я и так переступила черту.
Он скатился с меня на спину, но во время движения подхватил и меня. Без предупреждения я оказалась в его объятиях, моя голова лежала на его груди, а он играл с моими влажными волосами.
— Не порть момент и не говори гадости о том, что я хочу пообниматься с тобой после, — проинструктировал он, его дыхание было неровным и неустойчивым.
Я рассмеялась, прижавшись к его груди, и потерялась в звуках бьющегося сердца.
— Я не собиралась ничего говорить, — но подумала об этом.
Звуки криков и споров вторглись в мой сон, пробудив меня от него. Я несколько раз моргнула, прежде чем поняла, что это был знакомый звук криков обоих отцов — моего и Джеймса. Я уже сбилась со счета, сколько раз они кричали и угрожали друг другу за эти годы. Я попыталась пошевелиться, прежде чем поняла, что прижалась к обнаженному телу Джеймса, наши ноги и руки переплелись. Боже, он был таким теплым. Я на миллисекунду забыла, что прошлой ночью вообще что-то произошло, но звук голоса моего отца, кричащего, напомнил мне об этом.
Стоп.
Почему мой папа вернулся в Штаты?
Громкий, сильный стук в дверь, а затем папа выкрикнул мое имя, и я с силой встряхнула Джеймса.
— Джеймс! Джеймс, ты должен спрятаться, — мои глаза практически выскочили из орбит, когда я вскочила с кровати.
— Спрятаться? — повторил он, словно не был уверен, серьезно ли я говорю или нет, сдерживая зевок.
— Мой отец здесь. Он не может тебя увидеть. Не знаю, что он тогда сделает. Я не шучу.
Мое выражение лица было каменно-серьезным, мои глаза умоляли его, пока я собирала свои длинные волосы в хвост, а затем закручивая их в пучок. Я достала свою пижаму и быстро оделась.
— Скажи мне, куда идти, — сказал он, наконец поняв всю серьезность ситуации.