— Зачем останавливаться? — холодно ответил он.
Я кивнул с легкой усмешкой, потому что где-то глубоко внутри себя знал, что выиграл этот раунд.
— Вы хоть знаете о пари? Например, что на самом деле произошло между нашими семьями? И я спрашиваю только потому, что точно знаю, что Джулия не курсе. Она не знает даже половины истории. Поэтому я ставлю на то, что и Вы не знаете.
— Это правда? — спросил мой отец, его тон был полон недоверия. — Ты действительно не знаешь? Как ты можешь не знать?
Руки мистера Ла Беллы сжались в кулаки, но потом он их разжал.
— Конечно, я знаю! Ты думаешь, я буду ненавидеть вас без причины? Твоя семья пыталась украсть у моей виноградник прямо из-под носа. Они говорили ложь и подкупали чиновников, чтобы забрать нашу землю и записать ее на свое имя. Разве это не та история, которую тебе рассказывали все эти годы? Не удивлюсь, если в твоей версии злодеями были мы, — надулся он.
— Вы не ошибаетесь. Это часть истории, — сказал я, кивнув. — Но это только часть.
— А что еще может быть, что вообще имеет значение? — хрипло спросил мистер Ла Белла.
Мы с папой обменялись взглядами, оба покачали головами, потому что он не знал даже половины.
— Ты хочешь услышать все или нет? — спросил мой отец.
Мы все затаили дыхание, ожидая ответа мистера Ла Белла.
Глава 11
ПРАВИЛЬНЫЙ ВЫБОР
Джулия
Джанин вошла в парадную дверь, и я практически набросилась на нее.
— Наконец-то.
Я была дома одна весь день, поэтому спала больше, чем за последние недели, и перебрала в голове все моменты, которые когда-либо были у меня с Джеймсом за всю мою жизнь, по крайней мере, три раза, прежде чем решила убрать ее дом сверху донизу, просто чтобы заставить свой мозг заткнуться и перестать прокручивать мысли.
— Господи, Джулия, — она огляделась вокруг, ее глаза расширились, — ты должна оставаться здесь чаще.
— Мне было скучно, — я опустилась на диван. — А ты знаешь, что я плохо умею сидеть на месте. Не умею ничего не делать.
— Вижу. Приходи скучать сюда в любое время, когда захочешь. Это выглядит потрясающе.
— Итак, я так понимаю, мой отец не уволил тебя, раз тебя не было весь день? — я практически ныла.
Она бросила свою сумочку и ключи на кухонный стол, а затем запрыгнула на него, поставив свои грязные туфли на ту самую поверхность, которую я только что натерла до блеска. Я сделала вид, что мне все равно, что она испортила все мои труды.
— Нет. Не уволена, — сказала она с лукавой улыбкой.
Я перестала думать о грязной поверхности и сосредоточилась на том, что она что-то задумала. Выражение ее лица выдало ее.
— Что ты сделала?
Она притворилась невинной.
— Что ты имеешь в виду?
Мне удалось рассмеяться, пока она обмахивала себя рукой, изображая южную леди. Но настоящие южные леди никогда бы не поставили свои грязные туфли на столешницу.
— Джанин, расскажи мне, что ты сделала, — я наклонилась вперед на диване, подогнув под себя ноги.
— Меня бесит, что я не могу ничего от тебя скрыть, — простонала она. — Не надо меня ненавидеть, но я могла рассказать Джеймсу, что твой отец выгнал тебя, — призналась она и поморщилась.
Я зажмурила глаза на секунду или две.
— Могла или сказала?
— Определенно сказала.
— Что он ответил?
— В основном, он спросил, все ли у тебя в порядке. Он волновался. Это было очень мило. Знаешь, он действительно заботится о тебе, — сказала она, как будто говорила мне что-то, чего я еще не знала.
— Знаю, что заботится, — и я знала.
Или, по крайней мере, думала, что знаю. Всегда думала, что понимаю, насколько сильно отрицала свои чувства к нему всю свою жизнь, но действительно не имела ни малейшего представления до той ночи, когда позволила себе лечь с ним в постель. Самоанализ — забавная штука, когда ты думаешь, что уже достаточно хорошо себя осознаешь.
Она спрыгнула со столешницы, и мне захотелось закричать от радости, одновременно вытирая то место, где она только что сидела. Вместо этого я осталась на месте, пока она пробиралась ко мне, снимая туфли и садясь.
О, конечно, теперь она сняла обувь.
— Итак, — она сделала паузу, садясь поудобнее, заставляя мое тело подпрыгивать на подушках, — ты уже передумала?