Рана на груди Анри казалась глубже. Она смотрела на него опустевшими светлыми глазами, но видела только родное небо над головой.
— Прощение, — Кэор ещё хватался за жизнь. — Ключ — в прощении…
— Рэй, — Моника вновь коснулась его плеча, когда тот в очередной раз буквально упал в дорожную пыль, сжимая запястья Анри и Кэора — людей, которых знал с самого-самого детства. Может быть, он просто был слишком невнимателен, когда говорил, что в его жизни не было ничего хорошего. — Рэй, ничего не выйдет. Раны слишком глубоки и опасны.
— А на кой мне сдалась эта магия, если я даже не могу помочь им? — раздражённо, грубо отозвался Шэйран. — Что с неё толку?
— Всесильных не бывает. Ты ведь не божество.
— Так ведь это мой выбор, — он отвернулся от неё. — Я всё-таки рассчитываю на маленькое чудо.
— Не в этом мире, — сухо отметила Эрри, подходя поближе, но Рэй будто бы не слышал. Мёртвых вернуть к жизни невозможно.
В живых вдохнуть силы — вполне.
Он никогда прежде не пытался использовать боль. Свою, чужую… Сила — в прощении; теперь он понимал, почему. Что может сделать тот, кто превращает боль и ненависть в свою магию? Кто может ему противостоять, кроме самого чистого человека на свете?
Его несбыточные надежды. Его усталость и ненависть. Холод в глазах матери, пусть даже поддельный, отец, годами не переступающий порог его дома. Самаранта, в лицо выдыхающая длинный перечень оскорблений, потому что так заведено. Все эти земли рыдали от тиранов и праведников, от войн и длительных перемирий, от войск и королевских налогов. Даже на этой дороге. Даже в этой самой точке.
И он потянул на себя невидимую, почерневшую от чужого горя нить, будто бы мысленно зашивая ею раны на груди. Прощение — так ведь они говорили?
Пора было простить самого себя.
Магия рванулась на свободу — океан, которого он прежде не видел. Океан не в его груди, не там, где были эти стандартные, жалкие капли, а снаружи. В его раздражении, в его сопротивлении. В Монике, что пыталась противиться чувствам ради правил. В Эрри, пылающей жестокостью войны. В Дарнаэле, застрявшем между божеством и королём, роль которого давно уже отыграл. В трусости Тэравальда, в вечном сопротивлении Эрлы, в жажде мести Эльма, стоявших чуть дальше, но всё равно несравненно близко.
Раны медленно затягивались, и колдовство сковывало их своими бесконечными путами; закашлялась Анри, Кэор широко распахнул глаза от боли, неожиданно сменившейся облегчением.
Рэй отпустил их руки и поднялся, стряхнул пыль с одежды.
Недоучка, отличница, два эльфа, принцесса, изгнанник и редкостный трус. Какая замечательная собралась компания — ещё два вернувшихся с того света стражника, пытающихся прийти в себя на пыльной дороге, соединяющей две огромные страны.
— Ну что, Первый, — он расправил плечи. — Я так понимаю, ты рассчитываешь на то, что времени на обучение тебе хватит, пока мы будем ехать отсюда к полю боя?
=== Глава семьдесят пятая ===
Среди огромного моря раскинулся архипелаг. Мелкие островки — почти что камешки на фоне бескрайней морской глади, — прятались в густом тумане, и дворцовые шпили едва-едва выглядывали из-за него. Медленно ударяли о воду весла торгового корабля — так, лодчонки, если сравнивать с гигантами, прибывавшими в порты Элвьенты и Эрроки, да и Торрессы в её лучшие годы.
Но на такие маленькие кораблики никогда не обращают внимания стражники, ни там, ни там, они быстры и манёврены — отличный способ попасть куда-то, затесавшись среди купцов.
— Хэй! — капитан корабля с некоторым недовольством вдохнул отвратительный для него воздух суши. Множество шрамов выдавало в мужчине бывалого моряка, морской загар — то, что он слишком долго был в окружении одной только воды, а холод и волчий взгляд — бывшего пирата, может быть, захватчика, решившего заняться мирной торговлей. — Выгружаемся!
Он двинулся неспешно по палубе корабля, высматривая купца, что нанял его судно. Тот как раз трясся над очередным дорогим товаром, отмахиваясь от матросов; туда-сюда носились рабочие с корабля и с суши. Купец был богат, а товар его ценен, и не так шелками, как тем, что таилось в глубинах тканей. Капитана никогда не волновало, впрочем, что именно пряталось в тюках его клиентов; он и сам был человеком не с самой хорошей славой.
Торговец приветливо улыбнулся капитану, словно намекая на то, что ему за удачную перевозку грозит большая благодарность, и покачал головой.
— Тяжелы нынче времена. Элвьента и Эррока в огне — едва вырвались.