По спине пробегает холодок, потому что доктор прав.
Эрик заставил ее расклеиться по телефону одними своими словами.
Но она меняет тему, прежде чем продолжить этот ход мыслей.
— Почему он здесь единственный альфа? Это нормально? У вас ведь есть целая палата, посвященная им, верно?
Проходит мгновение тишины, прежде чем он заговорит.
— Ну, здесь был еще один альфа. Но он, к сожалению, умер, находясь под нашей опекой.
— О, — говорит она неловко. — Это ужасно.
Он вздыхает.
— Помните, я говорил, что Эрик может использовать слова как оружие? Какое-то время он находился в пределах слышимости Кина. И Эрику он совсем не понравился.
Ее охватывает волна тошноты, и она чувствует, что знает, к чему приведет эта история.
— Я понимаю.
— Мы считаем, что Эрик убедил его покончить с собой.
Это как холодная пощечина.
Все влечение, которое она испытывала к Альфе, испарилось, превратившись в чувство вины и ужаса.
— После этого мы перевели его в звуконепроницаемую изолированную камеру, — мрачным голосом продолжает доктор Портер.
Элли смотрит на стол, не желая смотреть доктору в глаза.
— За что Кин был там? — спрашивает она, голос едва превышает шепот.
— Он был серийным насильником.
Месть.
— Похоже, у него комплекс мстителя, — говорит доктор. — Он никогда не говорил мне об этом, но я полагаю, что убийства, которые он совершил, не были случайными.
— Он сам сдался, — добавляет Элли. — У них не было причин подозревать его.
— Верно, — соглашается он. — Что-то не сходится, и хотя это не мое дело, я знаю, что ему есть что рассказать. И, возможно, он расскажет ей, если когда-нибудь придет время".
Месть. Он сделал это из мести.
Она сглатывает и, хотя это кажется предательством по отношению к Эрику, рассказывает то, что знает.
— Когда я с ним разговаривала, он намекнул, что у его поступка есть причина, — тихо говорит она.
Доктор Портер слегка улыбается.
— Возможно. Или, может быть, я нахожу ложную надежду в том, кто никогда не может быть искуплен.
— Я тоже, — думает она.
Однако им еще есть что обсудить.
В глубине ее сознания есть насущная проблема.
— У меня также возникло беспокойство, которое я хотела бы обсудить с вами. Вводят ли ему подавляющие препараты против его воли?
К ее удивлению, доктор кивает.
— Да. Чтобы обезопасить всех остальных.
Она хмурится.
— Даже если в вашем учреждении есть только бета и альфы?
— Альфа в гоне может одолеть любую бету, если захочет, — медленно говорит он, глядя на нее так, словно причина очевидна. — Это небезопасно.
Она молчит, не желая настаивать на этом, но это поднимает тревожный флаг.
Не то чтобы она хотела, чтобы у него начался гон, но это должен быть выбор Эрика.
Она откладывает эту информацию в голове, чтобы доложить Лите.
Но, к ее удивлению, доктор Портер ей сочувствует.
— Я знаю, о чем ты думаешь, Элли, — говорит он. — И мне это не очень нравится, но он никогда не высказывал мне своих опасений. Иногда приходится поступать неправильно ради общего блага.
Ей становится не по себе, и она быстро меняет тему разговора.
— А кто-нибудь из родственников навещал его? — спрашивает она. — Я знаю, что у него есть сестра.
Он поднимает брови.
— О. Я удивлен, что вы не знаете. Его сестра скончалась за несколько месяцев до того, как он приехал сюда.
Она задыхается.
Он знает, каково это, думает она. Он знает боль.
— Это ужасно, — шепчет она, когда доктор кивает.
— Это так. И, отвечая на ваш вопрос, никаких визитов родственников у него нет. Единственные, с кем он общается, — это я, Джерард и теперь вы.
На это она ничего не ответила.
— Он здесь до конца своих дней, дольше, чем я буду жить. И уж точно дольше, чем ты будешь здесь. И какая-то часть меня жалеет его.
Он качает головой, на его лице написано страдание.
— Что бы вы с ним ни делали, продолжайте это делать. Я хотел бы улучшить работу этого места при обращении с альфами. Любую информацию или идеи, которые у вас есть, пожалуйста, передайте мне.
— Обязательно, доктор. До сих пор речь шла только о подавляющих препаратах. Я рада, что понимаю, почему вы это делаете, даже если не согласна.
— Вы отлично справляетесь, Элли. Я чрезвычайно впечатлен.
И как бы ей ни хотелось насладиться похвалой, на пути встает чувство вины.
Телефонный звонок.
Поцелуй.