— Меня.
Кого же еще? Черт возьми, всегда обвиняют меня. Я убил свою девушку и ее школьного друга Майкла. И Карлос моих рук дело, а теперь еще и Мигель. По всей видимости, я чертовски беспощаден. Эти мерзавцы умирают, лишь только взглянув на меня.
К черту их!
— Пускай думают, что хотят. Может перестанут действовать мне на нервы.
Мы обедали в тишине, и я чувствовал прожигающие со всех сторон взгляды. Мне чертовски не нравилось получать столько внимания, но это в порядке вещей, если все вокруг считают тебя убийцей.
ПОЗЖЕ, после работы, наступало время посещений. Обычно я коротал время в комнате отдыха и смотрел телевизор, но в этот раз, когда охрана выкрикивала имена тех, к кому пришли посетители, прозвучало и мое.
Я посмотрел на Ривза, уверенный, что он ошибся.
— Ты собираешься сидеть здесь и пялиться на мою задницу или поднимешься?
Я встал в ряд к остальным парням. В глубине души я знал, что это пришла Лайла, но все же надеялся, что это нет так. Как бы сильно я не хотел увидеться, ей не безопасно навещать меня. Не говоря уже о том, что то, что между нами происходило, не касалось остальных. Ее приход ко мне, как проблесковый маячок, кричащий: мы трахаемся.
Я предполагал, что теперь, когда она больше на не работала в Фултоне, это не имело значения, но не хотел, чтобы о ней плохо думали из-за того, что она спала с заключенным. Они не знали нашей истории. Не понимали нас.
Комната для посещений вся серая. Стены. Столы. Стулья. Это самое удручающее место в Фултоне, но также это единственное место, где люди искренне улыбались. Именно это я и сделал, когда вошел в комнату и увидел Лайлу, сидящую за столом в ожидании.
На ней был светло-зеленый топ и джинсы. Волосы распущены и слегка завиты на кончиках. Она даже наложила немного румян; не то, чтобы она нуждалась в этом. Она выглядела чертовски потрясающе. Нет. Даже лучше.
— Привет, — сказала она, когда я сел напротив нее.
Я звякнул наручниками, когда положил руки на стол: пальцы свело от желания прикоснуться к ней. Она взглянула на меня из-под длинных ресниц, заставляя мое сердце биться сильней, но я знал, что не могу проявить слабость при зрителях. Как бы ни был рад видеть ее, я понимал, что за нами наблюдают. Постоянно.
— Это не безопасно, — сказал я, осматривая комнату, и остановил взгляд на Хосе.
Уголок его рта приподнялся в понимающей ухмылке, и мне пришлось приложить большие усилия, чтобы не вскочить с места.
— Знаю, но я хотела увидеть тебя. Я уволилась, не попрощавшись.
Ее пальцы дрогнули, и она придвинула их немного ближе к моим. Закрыв глаза, я представил, что она держит меня за руки. Вообразил, как ее нежная кожа касается моей огрубевшей, и меня окутывает ее сладкий аромат.
— Я рад, что ты уволилась, — сказал я, скользя по ней взглядом и стараясь запечатлеть ее образ. Я надеялся, что она больше никогда не вернется в Фултон. Мечтал, что увижу ее вновь на свободе, но не в Фултоне.
— Мигель мертв.
Ее глаза широко распахнулись, и она нервно облизнула губы.
— Это ты?
Я покачал головой и презрительно усмехнулся.
— Знаешь, в Фултоне все так думают. Глупо было полагать, что ты решишь иначе.
Услышав эти слова, она накрыла мои руки своими.
— Прости. Я знаю, насколько ты оберегаешь тех, о ком заботишься. После того, как она напал на меня, я решила...
Останавливая, я сжал ее пальцы, наслаждаясь ощущением бархатной кожи.
— Я не убивал его, но хотел бы. Жаль, что меня не оказалось рядом с тобой.
— Прекрати, Кристофер. Все что теперь имеет значение — это то, что я уволилась. Наш следующий шаг — снять с тебя обвинения. Дай мне время, и я тебя вытащу.
— И потом мы сможем быть вместе? — спросил я, переплетая наши пальцы и не беспокоясь, как это выглядит.
Она широко улыбнулась, ее лицо озарило комнату, так что даже серый цвет стал не таким угрюмым.
— Да.
Я улыбнулся и встретился взглядом с Ривзом на другом конце комнаты. Он обвиняющее смотрел на меня с ненавистью. Как говорится, шило в мешке не утаишь: все в комнате могли видеть, что Лайла и я больше, чем медсестра и заключенный.
Я отстранился, неуверенный, могут ли они выдвинуть против нее обвинения или нет, раз она перестала работать в Фултоне, и ее лицо помрачнело.
— Не думал, что когда-нибудь вытащу тебя отсюда, — сказал я, повернув голову и оглядывая остальную часть комнаты.
Когда я смотрел ей в глаза, земля уходила из-под ног. Хотелось держаться за нее. Прикасаться и представлять, что она якорь, удерживающий меня.
— Ты умолял меня уволиться каждый день, просто, думаю, что я не осознавала, насколько все серьезно.
— Я не ограничился одними мольбами. Скуп обвинил тебя в распространении наркотиков, а я подкинул тебе нож.
Ее лицо потемнело от гнева. Я знал, что меня ждет расплата, но внезапно она рассмеялась.
— Не могу поверить.
Остаток встречи мы обсуждали мое дело. Ее знакомый из полиции попросил предоставить ему позаботиться о деле, и я согласился с ним. Для нее так безопасней, и я понимал, что она многое умалчивает.
Возможно, настоящие убийцы все еще представляют угрозу?
Что-то подсказывало, что бы она не скрывала — это выведет меня из себя.
— Итак, на следующей неделе к тебе заглянет адвокат, чтобы все обсудить. Пока все выглядит многообещающе. Я думаю, что это действительно может произойти.
Я слышал ее, но был больше занят, наблюдая за тем, как двигаются ее губы. Не терпелось оказаться с ней наедине, чтобы поцеловать ее. Я сходил с ума от желания, сидя напротив нее т вдыхая аромат ее волос и кожи.
Мы больше не прикасались друг к другу, но, когда пришло время уходить, мы встали и обнялись. Я посмотрел на Ривза на другой стороне комнаты, и он прожигал взглядом спину Лайлы.
Если кто-то спросит, она приходила по делу. Никому не следует знать о большем.
Когда стоял рядом с ней, я прошептал так, чтобы могла услышать только она:
— Боже, я скучал по тебе, Лайла, но тебе нельзя сюда возвращаться. Мы увидимся, когда я выйду, детка.
Нахмурившись, она отстранилась.
— Просто поверь. Ты доверяешь мне?
Она кивнула.
— Хорошо. Как бы я не обрадовался твоему приходу, мне нужно, чтобы ты держалась подальше от Фултона. Обещай.
Ее взгляд скользнул по моему лицу, и она помрачнела.
— Обещаю.
— Итак, посещение окончено. — Голос Ривза эхом разнесся по комнате.
Я оказался не готов отпустить, но у нее не было шансов остаться там. Уйти с ней я тоже не мог. Мы прощались до тех пор, пока все не наладиться... пока мое дело не пересмотрят, и я не стану свободным человеком. Без нее я буду, как в аду, но знаю, что это к лучшему.