Вблизи он оказался еще более безобидным, чем через систему линз, выведенных на монитор. Да и росточком смотрелся поменьше. Гость был из тех самых парней, что обходят спортивные залы за версту, обычно их сторонятся ребята, а девушки не обращают на них внимания. Интересно, что может быть общего у этого тщедушного человека с Жанной, которая не смотрит в сторону мужчин ниже метра девяноста.
– Чем обязан? – спросил Никодим, внимательно осмотрев непрошеного гостя. – Извините, внутрь не пропускаю, в квартире не прибрано. Как-то неудобно…
– Ничего, можно поговорить и здесь, – скрывая усмешку, проговорил гость. – Вы ведь были в обменном пункте, когда его ограбили? – пристально посмотрел тщедушный на Никодима. Через линзы очков его глаза казались крупными и круглыми, как у морского окуня. Радужка, практически лишенная окраски, выглядела неестественной. Потребовалось некоторое усилие, чтобы выдержать холодный взгляд неестественных глазищ. Под черепной коробкой у этого парня определенно веселились бесы.
– И что с того?
– Объясняю, из обменного пункта пропала очень крупная сумма. Двести пятьдесят тысяч долларов.
Разговор принимал неприятный оборот. Прямо с порога.
– Давайте все-таки пройдем. Вижу, что наша беседа затягивается.
– Благодарю вас, – отвечал тщедушный, проходя в коридор. – Я знал, что вы окажетесь благоразумным.
– Кто вы такой? С кем я имею дело?
– Видите ли… Я Аркадий Юрьевич Гуревич… Скажем так, директор этого обменного пункта. И работодатель вашей девушки.
– Ах вот оно что, значит, это они о вас говорили. Я вас представлял несколько иначе.
– Не сомневаюсь. Наверное, с громовым голосом, человеком весьма неинтеллигентным и с золотой цепью на шее. Ничего этого у меня нет.
– Мне представляться, думаю, не нужно.
– Совершенно верно, я знаю о вас больше, чем вы думаете. Так что вы на это скажете?
Никодим Панкратов пожал плечами и спокойно ответил:
– Вызовите полицию, она разберется во всем. И вообще, какое отношение к этому ограблению имеет Жанна? А то, что касается меня… так я там вообще первый раз был.
– Деньги пропали во время дежурства Жанны и Клары, а вы, насколько мне известно, парень Жанны. Так что к этой пропаже вы имеете самое непосредственное отношение, – едва ли не ласковым голосом пояснил Аркадий Юрьевич. – Ответственность за их пропажу лежит на вас обоих. А обратиться к полиции мы не можем по той простой причине, что эти деньги не значатся в ведомостях, и у полиции об их происхождении может возникнуть немало вопросов, на которые нам бы не хотелось отвечать. Вы понимаете, о чем я говорю?
Никодим Панкратов все более хмурился. Он не понимал, что мешает ему вышвырнуть этого нахала за порог, может, все дело в его рыбьих зенках?
– Не совсем, – выдавил из себя Никодим.
– Поясняю, – произнес тщедушный с интонацией терпеливого учителя, объясняющего трудный урок нерадивому ученику. – Это воровской общак… Надеюсь, вам не нужно говорить, что это такое? У любого человека, который на него покусится, будут, как бы это вам помягче сказать… крупные неприятности! Вы не смотрите на меня так… Речь идет и о вас, и о Жанне. Мы допускаем вероятность, что именно вы причастны к пропаже денег.
– Бред какой-то!
– Я бы так не сказал. Дело весьма серьезное.
– Предположим… А вы какое отношение имеете к общаку? – выдавил из себя Никодим.
– Самое прямое, я держатель общака. – Теперь гость не выглядел тщедушным, за ним чувствовалась серьезная биография. – Чего вы на меня так смотрите?
– Что-то вы не очень похожи на держателя общака.
– А вы многих держателей видели?
– Ну, как вам сказать…
– Понимаю… Вы думаете, что держатель общака должен быть под два метра ростом, с татуировками по всему телу и с золотыми фиксами? – удивленно спросил тщедушный. – Возможно, что когда-то так оно и было, но сейчас совершенно иные времена. Сейчас общак – это не мешок с деньгами, когда нужна была только грубая сила, чтобы его тащить и защищать. Сейчас в первую очередь это банковские вклады, акции, недвижимость, счета за границей, – принялся он перечислять на пальцах. – Разобраться во всем этом очень непросто. Для этого нужно специальное экономическое образование, а оно у меня как раз имеется. Моя задача – грамотно вложить деньги в прибыльное предприятие и приумножить их. Обезопасить деньги от возможной инфляции, так что, по большому счету, дел немало. Для всего этого нужны мозги, – постучал он себя указательным пальцем по лбу. – А их ценят не только в институтах, но и… скажу так… в некоторых социальных сообществах. За это я и получаю достаточно хорошо. Во всяком случае, куда больше, чем когда был научным сотрудником в экономическом институте… Кажется, вы тоже там устроились после своего приезда из Америки? – Никодим промолчал. – Так что в какой-то степени мы с вами коллеги. Да, еще вот что, не тяните с перечислениями, мы бы хотели получить от вас деньги завтра, в крайнем случае послезавтра. – Широко улыбнувшись, добавил: – Уверен, у вас есть для этого возможности.