Дани выскочил из кухни и тут же вернулся с портфелем. Он ведь думал, что в школу идет, так и прикатил на хутора с портфелем. Сперва он достал большой конверт, потом стал вынимать из него разные бумажки.
— Ага, вижу, вижу. Это снимок твоей ноги, той, что сломал, — кивнул дядя Ферко, увидев рентгеновский снимок.
— Я его взял на память, — сказал Дани. — Только я другое хотел показать… А, вот! Вы это посмотрите!
— А что ж оно такое?
— Это специальный такой листок, чтобы температуру записывать.
— Из больницы?
— Ну да. У них там никакой другой бумаги нет. Так что вот эту дали, когда я попросил. Очень уж долго пришлось рентгена ждать. Там я и написал… Вот, видите?
— Да почти что уж и не вижу. Почитай-ка сам.
— Сейчас. Дядя Ферко, вы знаете, что такое голосование?
— Как не знать. Сколько раз голосовал. В последний-то раз, как в сельсовет выбирали, мне на дом принесли урну…
— Тогда порядок! Дело в том, что это… это тоже голосование. Прочитать?
— Да уж жду не дождусь, читай поскорее!
— Название такое: «Кто самая красивая девочка в классе?»
— Ого, дело серьезное. И кто же?
— Погодите! Это покажет голосование. Вот, слушайте: «Илди Вадас — один голос. Кати Кондри — один голос. Юли Тамаш — один голос. Ибойя Надь — один голос. Марти Кукукк — семнадцать!»
— Вот так так! Сильно вперед вырвалась эта Марти!
— Даже очень.
— А сколько ж у вас мальчиков? Это ведь мальчики голосовали?
— Голосовал я. Один.
Дядя Ферко присвистнул. Странно. Это ведь дяди Тамаша привычка.
Непоседа Лайош
1. «Моя семья»
Так называется сочинение, которое нам задали на дом. Я даже спросил тетю Габи, нашу учительницу венгерского языка: мне-то зачем писать? Уж она мою семью знает, кажется, лучше некуда. Родители — как будто абонемент у них — то и дело в школу бегут. Правда, не по своей воле. Вызывают их. Из-за нас с братом. Он тоже в нашей школе учится, во втором классе. Я-то уже в пятый хожу, но все-таки есть у нас кое-что общее. Он писать не любитель, и я тоже.
Ну да ладно, я все же нашел выход. Писать мне не придется, а задание будет выполнено. Техника-то на что?!
У меня есть маленький магнитофон. И вот что я придумал: проведу с моим семейством репортаж. Каждый выскажется по отдельности, вот и получится рассказ — что и было нам задано. Вести репортаж буду со скрытым микрофоном, это сейчас модно. Да и потом, подойди я к ним с микрофоном, они, может, и не захотят высказываться…
Сделаю так: каждому по очереди объявлю, что получил замечание в школе. За дисциплину. Тут уж никто не промолчит! А магик аккуратно запишет, кто что сказал. И пусть тетя Габи потом послушает, в какой семье я живу.
Затея насчет замечания удалась на славу. И вот что поразительно: все сразу поверили!
Первой я подманил к магику бабушку.
— Бабуля, — сказал я с самым унылым видом, — у меня беда. Замечание схлопотал за дисциплину.
— Ох ты, господи, да как же это, стыд какой! В нашей семье такого отродясь не бывало! Папа твой за всю школу ни одного замечания не принес. Ах, какой позор! Только б Малыш не узнал… Не гоже ему дурной пример с тебя брать!
Горестно покачивая головой, бабушка ушла на кухню, а я прослушал запись. После ее слов шла музыка, самые популярные в этом году песенки. К высказыванию бабушки это отношения не имело, просто предыдущую запись стереть не удалось. Я ведь пожертвовал для «сочинения» ленту с отличной эстрадной музыкой. Жаль до смерти! Но все лучше, чем писать самому.
И я позвал Малыша.
— Слышишь, Малыш, плохо мое дело! Замечание схватил по…
— Ну и что? — небрежно отозвался брат, не дав даже договорить.
— Да ведь сам знаешь… Придется родителям показать, чтоб расписались.
— А что, ты писать не умеешь?
— Это ты к чему?
— Ладно, давай сюда, я распишусь. Два форинта! Для Дюрки Куташа я за один форинт расписываюсь. Это мне легче. Натренировался уже.
Вот так Малыш!..
— Дедушка, у меня, понимаешь, беда! — подступился я с тем же к следующему члену нашей семьи. — Вот, замечание получил за поведение.
— Э-эх! — выкрикнул он, словно отплясывал какой-нибудь народный танец, и лихо подкрутил усы. Он совсем не опечалился, наоборот, как-то оживился, подмигнул задорно и заговорил: — Оно, конечно, дело твое неважнецкое, да ведь с кем не бывает. Отец твой, помню, каждую неделю замечание в дневнике приносил. Я сам всякий раз расписывался. Твоя бабушка и по сей день ничего про это не знает. А вот теперь ты… Н-да, ничего не поделаешь, мы, Кормоши, все не из роду, а в род…