Раз в месяц Матвей не забывал и про своего чудика: в их условленном месте под кустом жимолости оставлял то молоко, то вареные яйца, а как-то и Лесиного грибного варева принес. Взамен чудик подбрасывал редкие грибы, которые Леся обычно неделями искала по тайге. Как-то, забрав очередные дары для жены, Матвей столкнулся с ней на тропинке. Та только спросила:
— Ты дружишь с человеком неба?
Он кивнул. Леся покачала головой — никогда не встречала такое.
— А я сколько раз думала, где ты их берешь, они растут по одному-два да далеко отсюда.
Матвей рассказал жене, как состоялось его знакомство с чудиком.
— И никто не знает? — удивилась Леся.
Охотник подтвердил.
— Все хорошо у нас с тобой, только детей нет, — немного помолчав, грустно промолвила Леся.
Спустя какое-то время раздался шорох, оба обернулись на него и замерли: метрах в тридцати, на поляне, стоял чудик и протягивал к ним свою руку с длинными тонкими пальцами. В его ладони что-то лежало, но разглядеть на расстоянии было нельзя. Он положил это в листик, потом на землю и, отступив немного назад, почти бесшумно взлетел.
— Настоящий человек неба! — восторженно воскликнула Леся и долго смотрела ему вслед, насколько это позволял лес.
Тем временем Матвей подошел к подарку чудика и стал внимательно его рассматривать. Вроде гриб, на нем растут небольшая травка с синим цветком, доселе не виданные охотником.
— Леся, это тебе, — уверенно сказал Матвей.
Та подошла и стала внимательно изучать необыкновенное подношение.
— Моя бабушка говорила мне как-то, если человек неба подружится с человеком земли, то у обоих будет много детей, — и после этих слов проглотила гриб.
Матвей обомлел. Одно дело, когда жарят-парят их, совсем другое — едят сырыми.
— Не бойся! — рассмеялась Леся. — Лучше миндаля приготовь побольше и мне, и человеку неба — чудику своему!
Как в воду глядела: каждый год у них стали рождаться дети, всего трое, двое мальчиков и девочка. И всякий раз над их домом высоко в небе пролетала стая больших птиц, делая несколько больших кругов. И оба твердо знали — это летит человек неба со своей семьей, показывая, что они живы и помнят о них с благодарностью.
Анастасия Астра
«Папараць-кветка»
Глава 1
Когда легенда стала явью
С детства я была окружена легендами и преданиями. Меня не удивляли ни подкова, висевшая над входом в наш дом, ни маленький черный ножик, воткнутый у порога для защиты от проникновения злых духов. А все это из-за того, что мой отец уважаемый профессор мифологии. Часто после научной конференции или семинара он рассказывал новые легенды или подробности старых преданий, которые я и моя младшая сестренка Нина слушали перед сном вместо детских сказок. Мама поддерживала наш интерес, сама она писала картины и воплощала в них сюжеты папиных историй. Поэтому неудивительно, что к четырнадцати годам я могла рассказать, какие травы отпугивают нечистую силу, а какие обладают целебными свойствами, а также умела готовить кутью на Сочельник и правильно плести венок на Ивана Купала.
Конечно, это отличало нашу жизнь от жизни других людей: частенько я ловила косые взгляды соседей, гости, завидев крапиву на подоконнике и другие странности в доме, предпочитали больше к нам не возвращаться. Но постепенно я смирилась с этим. Хоть я и не так свято верила во все эти предания, как отец, но они добавляли щепотку магии в нашу повседневную жизнь, и мне это нравилось.
Но со временем азарт отца зашел слишком далеко.
После лекции одного известного профессора он загорелся желанием найти папараць-кветку, что цветет лишь секунду в ночь на Ивана Купала. Отец день и ночь проводил за книгами в надежде узнать новые сведения об этом цветке: где он растет, как его найти и, что самое главное, какие силы получит тот, кто все-таки сможет завладеть этим чудо-цветком. Именно из-за этого цветка два года назад мы переехали в маленькую деревушку на краю дремучего полесского леса.
И вот отец собирается в очередной поход за папараць-кветкой. Сегодня вечером он в третий раз отправится на поиски цветка.
— Нужно бросать эту затею, — мама в который раз пытается отговорить отца. — Это уже не смешно, Игорь. Хождение по лесу в кромешной тьме ни к чему хорошему не приведет. Я места себе не нахожу от волнения, зная, что ты снова отправишься в эту вековую чащу.