Девушка была без чувств от банджа, и юноша подумал: «Я сниму ее драгоценные одеяния и спрячу. А когда она придет в себя, то скажу, что ее раздели те, кто принес ее». Он подошел к ней, снял с нее все одежды и украшения, закопал их там в углу, потом вернулся на свое место и опять взялся за свою печь. Прошел какой-нибудь час, девушка потянулась, пришла в себя и произнесла:
— Эй, ты, смоква, лимон, базилика?
— Ты что, безумная? — воскликнул юноша. — Или, может быть, глупая? Что с тобой случилось?
Она открыла глаза, увидела себя в помещении для обжига извести и спросила:
— Что случилось? Кто принес меня сюда? Где мои одежды?
— Я не видел твоих одежд, — ответил юноша, а потом рассказал ей обо всем подробно, о том, как ее бросили в огонь, как она не сгорела, как он извлек ее из огня. Она в ответ промолвила:
— Ты говоришь правду.
Потом она встала и вышла, а к тому времени уже настала последняя треть ночи.
А женщина эта была царицей города. Когда настало утро, царица велела одному из своих слуг:
— Ступай, возьми мула и поезжай на нем к печи такого-то, захватив с собой лучшие одеяния, какие ты найдешь в кладовой, и приведи поскорей истопника ко мне.
Слуга отправился и прибыл к печи. Истопник-негр уже вернулся домой, а бывший царь вышел по делу. Придворный вошел к истопнику и сказал:
— О господин, это место не подобает тебе, да избавит тебя Бог от ремесла истопника, вставай.
Истопник был поражен этими речами и спросил:
— За кого ты меня принимаешь, о господин?
— Вставай! — был ответ.
Они вышли из помещения, и истопник увидел у входа привязанного мула и драгоценные одеяния. Слуга одел его в дорогие одежды, посадил на мула, и они вдвоем поехали ко дворцу царицы. Там слуга попросил разрешения войти к царице и ввел истопника. Увидев его, царица спросила:
— Кто ты?
— О повелительница! — отвечал он. — Я человек, который сам спрашивает себя: «кто ты?»
— О злосчастный, — воскликнула она, — откуда явился ты сюда?
— Из печи для обжига извести, — отвечал истопник.
— А у тебя там есть еще кто-нибудь?
— Да, о повелительница, есть у меня подручный.
Царица тотчас приказала слуге:
— Ступай с ним и приведи подручного. А этому оставь одеяния, которые я подарила ему.
И вот слуга и истопник-негр пошли назад к дому. Истопник быстренько подошел к топке и, застав юношу уже вернувшимся с базара, подбежал к нему, ударил его по лицу и сказал:
— Сколько раз Говорил я тебе, сын потаскухи: «Служи мне исправно, я осчастливлю тебя, сам разбогатею благодаря тебе и для тебя кое-что сделаю». Ты же только отлынивал! Вставай, горе тебе! Вставай же, иди!
Тут юноша встал и вышел, сел на мула, и слуга повез его в баню. Там его вымыли, подстригли и причесали. Когда юноша вышел из бани, слуга набросил на него платье стоимостью в пятьсот динаров. Юноша погнал мула вперед, а слуга шел перед ним. Так они прибыли в царский дворец. Юноша сошел с мула, и они со слугой направились во дворец, а у входа встретили истопника-негра, который пытался пройти вместе с ними. Царский слуга спросил:
— Горе тебе, куда ты идешь?
— Я войду вместе со своим подручным, — отвечал тот.
Слуга закричал на него, ударил, и тот вернулся домой одиноким, лишившись подручного.
Доложили царице, и она велела ввести юношу. Он прошел через длинный дехлиз, где стояли придворные и слуги, увидел сказочные богатства, которые заставили его забыть сокровища отца, забыть все унижения и невзгоды. Он продолжал идти, а впереди него шел слуга. Потом отдернули завесу, и он увидел ту, которую видел раньше, как об этом сказал поэт:
Она поразила его разум и похитила сердце, завладела всем его существом. Царица усадила юношу рядом с собой, потом велела принести яства, стала угощать его, села к нему на колени, начала целовать его. Они насытились едой, и им принесли вина, и пили они до самого вечера. Потом царица ушла в свои покои, а юноша лег там, где ему отвели место. А утром они вновь стали есть, пить вино и весело беседовать. Так прошло три дня. На четвертый день царица позвала юношу и предложила:
— Выбирай из моих богатств что тебе нравится, а мне верни мою одежду.
— Не видел я твоей одежды, — отвечал тот, — тебя принесли в том, в чем ты сама себя видела.
— Что тебе дороже, — спросила царица, — роскошь, в которой ты сейчас находишься, и возможность наслаждаться моим видом или одежда в пятьсот динаров? Если ты принесешь мои одежды, то я дам тебе десять тысяч динаров.
Когда юноша услышал это, он сказал:
— Одежда закопана в углу топки.
— Ступай и принеси, — приказала она. — Я уплачу тебе то, что обещала. Ступай же да поскорей возвращайся с одеждой!
Он поспешил к топке, откопал одежду и принес ее царице. Увидев свои одежды, царица сильно обрадовалась, лицо ее засияло, и она обратилась к юноше:
— Да будет тебе известно, я знала, что одежда находится у тебя, так как ты рассказал мне, что извлек меня из огня, который не повредил мне. Если бы на мне не было того платья, то я превратилась бы в пепел. Знай, что в кармане платья лежит бусина, которой повинуются сто племен джиннов. Я покажу тебе некоторые свойства этой бусины.
С этими словами она расстегнула ворот на груди, вытащила небольшое ожерелье и сняла с него бусину с письменами. Она положила бусину на пол и произнесла:
— Эй, слуги, откликающиеся на эти имена, повелеваю вам начертанным на бусине именем великого Аллаха, предстаньте здесь!
Немедля перед ней явились три джинна, каждый высотой в десять локтей, с мерзкими лицами, раскосыми глазами, с лапами и когтями, как у зверей. Царь испугался и раскаялся, узнав о свойствах бусины. А эти существа промолвили:
— Приказывай, что желаешь!
Девушка сказала:
— Немедля приведите тех четырех, которые хотели сжечь меня, будь они на небе или под землей.
Джинны пропадали целый час, потом приволокли четырех мужчин, связанных и закованных, в жалком состоянии. Она взглянула на них и воскликнула:
— Горе вам, что я вам сделала плохого, как вы решились подвергнуть меня такой казни?!
А потом она крикнула:
— Снесите им головы!
— Посмотрел я на них, и вот головы их уже слетели, — рассказывал потом царь.
А трупы их по приказу царицы бросили в море. Потом она подала знак джиннам удалиться, повернулась к юноше и заговорила:
— О юноша, этих четверых я избрала своими надимами. Я пила, ела вместе с ними, а они наслаждались лицезрением моей молодости. Но они не удовлетворились этим и захотели разврата и прелюбодеяния. А я ведь девушка! Может быть, если бы вместо четырех был один, он уговорил бы меня исполнить его желание. Но они стали ревновать один к другому и строить друг против друга козни. Они сговорились бросить меня в печь, но Аллах спае меня от зла, которое они готовили мне, благодаря этой бусине и начертанному на ней имени.
Потом царица посмотрела на юношу и сказала:
— Мое платье стоило тысячу динаров. Эй, невольница, принеси деньги!
Невольница принесла двадцать кошельков. В каждом из них было по тысяче динаров.
— Возьми себе это, — сказала царица, — и открой лавку. Пить и есть будешь за мой счет. Когда тебе нужен будет конь, — моя конюшня в твоем распоряжении. Располагай также как своим моим домом. Все в твоем распоряжении! А я буду показываться тебе только изредка.