"Насколько я помню, - сказал Льюис, - дальше лес. Он уже в него углубится, прежде чем мы доедем до вершины, даже если он и поглядывает назад. А за лесом, по-моему, деревня".
Я вытащила карту. Сразу за лесом, километрах в двух от нас расположилась деревня Святой Иоанн.
"То, что нужно. Там наверняка есть телефонная будка".
В следующий момент мы вылетели на вершину, перед нами темная лавина деревьев стекала с горы и заполняла долину до самого берега реки. Выше сверкали дома и церковь с флюгером. Как безумный лифт в замке, машина ворвалась в тоннель сосен, а в конце его уже виднелись фонари. Я думала, что мы остановимся в лесу и пойдем к деревне пешком, но, проехав две трети леса, Льюис неожиданно включил фары, замедлил ход и въехал в маленькую деревню крайне респектабельно.
Гостиница с крашеными стенами, маленький и очень белый дом у огромного фруктового дерева, ряд кипарисов у церковной стены, огромный сарай со штабелем бревен... У крохотного кафе, удаленного от дороги, сверкнуло стекло телефонной будки. А в тени кипарисов стоял джип. Разбрасывая лучи света и гудя мотором, мы повернули за угол и поехали к деревянном мосту.
"Он был там, - сказал возбужденный Тимоти, - я видел его".
"Я видела джип", - сказала я.
"Он в телефонной будке, как ты говорил", - сказал Тимоти. Льюис молчал.
Прямо за деревней снова начался лес. Загнав машину в тень, Льюис выключил фары, выехал опять на дорогу и повернул назад. Потом он выключил двигатель, и большая машина бесшумно покатила вниз с горы к деревне. Как бы ни шумели наши колеса по мосту, этот звук заглушал бурный приток, вливавшийся в реку. Мы съехали с дороги, покатились по траве к фруктовым деревьям и спрятались в их тени лицом к дороге, но невидимые никому. Льюис произнес:
"Сидите тихо. Если он нас увидит, то подумает, что это что-то припаркованное на ночь. Если он обратил внимание на машину, которая ехала со включенными фарами и разумной скоростью, то уверен, что она давно укатила вперед. Так мы увидим, куда он направится, когда закончит, и поедем за ним, не теряя времени. Теперь я собираюсь посмотреть, что он делает. Пожалуйста, ни звука".
Он выскользнул из машины, бесшумно закрыл за собой дверь и потерялся в темноте.
Я осторожно опустила стекло. Тишина, обычные ночные звуки. Где-то недалеко шевельнулся в стойле зверь, колокольчик звякнул сонно, вдалеке собака шевельнула цепью, гавкнула и затихла. Совсем рядом вдруг запел петух, и я поняла, что лунный свет ослабевает, и надвигается рассвет. Мы молчали, Тим улыбался, полный чистого незамутненного восторга. Вдруг шокирующе громко зашумел мотор джипа, взревел, шины загремели по дороге. Мы с Тимом, не сговариваясь, попрятались, согнулись, снизу было непонятно, в какую сторону поехал джип, но потом он промчался совсем рядом все также на север. Я выглянула, когда он загремел по мосту - ничего не было видно, его скрыли деревья, а фар он не включил. В следующую секунду открылась дверь, и на сиденье рядом со мной приземлился Льюис.
"Он поехал со страшной скоростью", - сказала я.
"Да ну?" - среагировал мой муж.
Стрелку спидометра занесло вправо, там она и застряла. Между нами вклинилась голова Тима.
"Он не закопал порошок под старым сараем?"
"Нет. Также он не передал его одноглазому хромому китайцу. Но отрицательный результат ничуть не хуже. Он несет все с собой и получил приказы. И можно сказать, что мы тоже получили".
"Приказы?"
На этот почти прямой вопрос о деятельности Льюиса, он ответил по звучанию очень откровенно и убедительно.
"Я сказал в переносном смысле. Я не полицейский, Тим, частное лицо, которое столкнулось с этим во время частного, очень частного расследования для моей фирмы. Общий знаменатель двух дел - Поль Денвер, который, очевидно, наткнулся на ключ к этому делу в Чехословакии, где недавно был цирк, и решил заняться им в свободное от работы время. Его смерть могла быть случайной, но в свете последних событий, скорее всего, не была. Очевидно Францль Вагнер обнаружил содержимое седла и спьяну проболтался. Он, видимо, напугал Шандора, тот увидел его с Полем, и решил прекратить эти разговоры раз и навсегда. Очевидно, он дождался, пока Францль достаточно накачается, оглушил Поля, уронил лампу и развел огонь. То, что с Францлем подобное уже случалось, очевидно, и навело его на мысль. Как он поймал врасплох Поля я не представляю, но... даст бог, мы его поймаем до окончания ночи.
Извините. - Это он сказал, когда, не снижая скорости, объезжал бревно на дороге. - Поэтому не думай, что у нас есть официальный статус. Мы просто первыми оказались на месте благодаря тебе и операции по спасению коня. А теперь ты можешь считать, что у меня есть и личный интерес для интервью с Балогом... Но я сделал максимум, чтобы нас узаконить - позвонил в Вену из замка. Знакомому. Это территория Интерпола, отделения наркотиков. Я сам не знаю ребят оттуда, но случайно познакомился кое с кем в Интерполе. Ничего определенного я не сказал, только, что мы, кажется, вышли на сеть. Между прочим, я его еще спросил и про возможную кражу бриллиантов, не было. Но Интерпол заинтересовался, они не могут нам сразу помочь, потому что мы сами не знаем куда придем, но вот-вот патрульные машины начнут искать джип, а цирк остановят на границе, и полиция в Граце ждет вызова от меня".
"Тогда нам лучше его не терять, не так ли?" Голос Тима был слабой имитацией интонаций Льюиса, но восторг пробивался, и я чувствовала, что мой любимый муж улыбается. Льюис сказал:
"Официально или нет, но да поможет нам бог. Ванесса, вытащи карту. Я хочу подобраться к нему как можно ближе, не напугав его. Я неплохо знаю эти места, но мне нужна поддержка. Когда следующий поворот?"
Я рассматривала карту в дергающемся луче фонарика. "Через минуту выберемся из-под деревьев, потом полмили по чистому месту вдоль реки, потом поворот от реки, и дорога опять закрутится в лесу. Потом мост, не через реку, а через приток с горы. Потом долина поворачивает налево, на запад. Это примерно через три мили. Никаких крупных перекрестков, но есть прерывистые линии, это проселки? И есть одна из сплошных двойных линий, очень короткая, ведет вниз к ферме. Мы, наверное, ее уже проехали. Она была с другой стороны леса, я ее не заметила, Льюис, извини".
"Неважно, очень непохоже, чтобы он туда поехал. Он бы не стал звонить, еще милю он мог бы проехать и так. Продолжай, Ванесса".
"Следующий нормальный поворот через четыре мили в деревню. Она называется Цвайбрюн на Зее и выглядит очень маленькой - отель или два и несколько домов у маленького озера, но есть еще один поворот прямо из середины деревни. Не могу толком рассмотреть, очень трясет, но, по-моему, вверх - тупик, заканчивающийся на горе. А дорога идет дальше через деревню..."
"Цвайбрюн на Зее? - сказал Тимоти. - Джозеф говорил нам про нее, помнишь? Это маленькое туристское местечко, где начинается железная дорога".
"А, помню. Вот она, наверное, обозначена, линия, похожая на рыбью кость".
"Знаю это место, - сказал Льюис. - Наверху ресторан с гостиницей, это довольно высоко, две или три тысячи метров от уровня долины. Твоя дорога тоже, наверное, ведет туда. Слава богу, миновали этот кусок пути, если что-нибудь стоит обозначать рыбьей костью, так это его".
Мы выстрелились из деревьев на равнину. Дорога под колесами разгладилась и выпрямилась, и "Мерседес" понесся вперед, как неожиданно пришпоренный конь. И тут мы увидели джип - маленькую тень в полумиле впереди. Справа сияла река, зажженная умирающей луной, легкий утренний туман поднимался от травы, в окна врывался свежий холодный воздух с запахом сосен.
"Он нас не увидит?" - спросил Тим озабочено.
"Сомневаюсь. Чтобы видеть нас через зеркало, мы еще далеко, а так сильно поворачиваться и смотреть назад он на такой скорости не будет. Если он и ждет преследования, то от полиции, а они погонятся за ним, несомненно сверкая всеми огнями".