- В закрома родины, - округлив глупые, с поволокой, глаза доверительно сообщала корова, - засыпано три центнера с пуда отборного ячменя, хлеборобы Заполярья с энтузиазмом встретили это достижение. Переходим к погоде, - качнула антеннами корова, - по сообщениям мелиораторов Нижневартовска, дождливая засуха плавно перетечёт в ностальгию по старому климату и будет сопровождаться обильными бурями и незначительными торнадо. А сейчас рекламная пауза для тех, кто в пути.
Лидии Сергеевне слушать эту ахинею не было никакого желания, впрочем, нести её далее Зет Тринадцать не собиралась, корова вдруг замолчала и начала уменьшаться, пока не превратилась в себя.
На мгновение палочки замерли, потом ринулись друг на друга, и стали мутузить одна другую. В общем, ничего нового, когда кончаются аргументы, в ход идут кулаки.
Лидия Сергеевна не знала, что предпринять, схватка двух волшебных палочек могла привести к самым непредсказуемым последствиям. Выручил Франц Францевич. Как палковед и создатель волшебного инвентаря, он знал заклинание, созданное с единственной целью – приструнивать палочек.
Почему он не прибег к нему раньше, Лидии Сергеевне было совершенно непонятно, вероятно произошло это из-за того, что оно было чересчур длинное, да и колдовать с кастрюлей на голове не совсем удобно, а возможно, что и опасно.
Как бы там ни было, палочки замерли, Икс Третью Франц Францевич убрал в портфель, Зет Тринадцать Лидия Сергеевна спрятала за пазуху.
- Вы её не утилизировали? – спросил, выглядывая из-за посуды, Франц Францевич.
- Вы разве не слышали? – ответила Лидия Сергеевна. – Утилизатор пропал.
- Как пропал? – опешил учитель.
- Его испарила варежка.
Лицо Франца Францевича приняло соболезнующее выражение, такое бывает у сердобольных людей при виде умственного калеки. Лидия Сергеевна хотела описать всё подробней, но на соседнем стуле материализовался Тускин.
Глава 9
- Опять бардак! – оглядев разгромленную столовую, возмутился он. – Когда это кончится? – почему-то карлик уставился на Лидию Сергеевну, хотя та к беспорядкам в столовой не имела ни малейшего отношения. Впрочем, - уборщица прикусила губу, - не принеси она палочку, ничего бы не было.
- А вот Франц Францевич, - решила перевести разговор на другую тему она, - сделал новую палочку!
Возникла пауза, Тускин укоризненно посмотрел на учителя, потом пробурчал:
- Лучше бы он их вовсе не создавал, от этого добра одни неприятности.
- Послушайте, любезный, – обиделся Франц Францевич, - не судите о том, о чём не имеете представления.
- Кто? Я?! – Тускин едва не свалился со стула. – Да я на своём веку их столько перевидал, сколько вам не снилось!
- Не знаю уж, что вы там видели, только видеть и делать – разные вещи.
- Что хорошего можно сделать кривыми руками?! - парировал Тускин, приподнявшись на стуле.
- А вы, - покраснел Франц Францевич, - вы – низкий тип!
Имел ли ввиду палковед рост завхоза или его моральные качества, Лидия Сергеевна не узнала. Заметив едва заметный нисходящий поток воздуха, она оттолкнулась от стола и устремилась вниз.
Приземлилась у входа, обернулась, учитель с завхозом, активно жестикулируя, продолжали выяснять отношения. Что ж, пусть выпустят пар, это даже полезно, лишь бы не колдовали, иначе столовая сегодняшний день не переживёт.
Она вздохнула и отправилась в лабораторию. Там царил управляемый хаос. Наколдованные учениками предметы журчали, булькали, парили, но не выходили за рамки приличия. По большей части из-за того, что за ними приглядывал веник со своей бригадой.
Лидия Сергеевна посмотрела на доску, где описывалось задание, и обомлела. Ученикам предлагалось привести в различные агрегатные состояния макраме.
Половина артефактов была более или менее безобидной, как догадалась уборщица, их изготовили девочки: журчали ручейки из вязаных платочков, бабочек и сов, лёгкими облачками парили кружевные сумочки, звёздочки, воротнички.
Но была и другая, более изощрённая группа изделий. Мальчики, в отличие от девочек, плохо понимали, что означает “макраме”, и творили, полагаясь на интуицию и авось. В результате, в тазике булькал, находясь в жидком состоянии, дамский бюстгальтер. Размера, не соврать бы, седьмого. Возле тазика парила опять же дамская комбинация весьма фривольного вида.
Присмотревшись внимательней, Лидия Сергеевна поняла, в чём дело. У мальчиков макраме ассоциировалось с женской одеждой, с какой именно – тут-то и таилась главная сложность. Вдоль стены протекал шарфик, кокетливой лужицей отсвечивал берет, в воздухе витали браслеты, ремешки, бантики, и всё в таком духе.