Я никогда не была шумной в постели, но сегодня я выкрикиваю имя Джона, пока его большой палец медленно обводит круги по моему чувствительному клитору. Разжимая пальцы, он садится на колени.
- Посмотри на меня, Ангел. Я хочу, чтобы ты посмотрела, как я впервые попробую тебя на вкус, - он подносит пальцы ко рту, с которых капает мое возбуждение, и, посасывая каждый из них по очереди, не сводит с меня глаз, и, клянусь, я снова кончаю от одного этого зрелища. - Ты такая милая, детка, я думаю, ты тоже должна попробовать, - он наклоняется и проводит по моим губам единственным пальцем, который ему ещё предстоит пососать, и я приоткрываю губы, беря его в рот и пробуя себя на вкус. - Хорошая девочка.
- Встань передо мной на колени, Фелисити. Я ещё не закончил.
От упоминания моего имени у меня тают кости. Я превращаюсь в лужицу, изо всех сил стараясь подчиняться его приказам. Отчаянно хочу, чтобы он снова прикоснулся ко мне.
Оказавшись на четвереньках, я прогоняю прочь чувство неловкости. Он может видеть каждую частичку меня, но почему-то я никогда не чувствовала себя так непринужденно. Я доверяю ему и хочу этого. Я хочу его.
- Господи, хотел бы я, чтобы ты видела себя прямо сейчас. Эта блестящая киска, - он проводит пальцами по моему жаркому телу и снова подносит один ко рту. - Я умираю с голоду, а ты такая вкусная. Такая. Охуенно. Вкусная.
Я вскрикиваю, чувствительная от моего последнего кайфа и отчаянно нуждающаяся в большем.
- О боже, Джон. Ещё.
- Знаешь ли ты, как чертовски потрясающе слышать моё имя на твоих губах, когда ты кончаешь для меня? Знаешь ли ты, сколько раз я сжимал и гладил себя, думая о том, как моё имя сорвется с твоих губ?
- Я тоже.
Я задыхаюсь.
В ответ он издает грозный рык и кладет руки на мои ягодицы, раздвигая их шире.
- О, детка, ты такая красивая.
Он пожирает меня так, словно я - последнее, что он когда-либо попробует, его язык скользит от моего клитора до узенькой дырочки, к которой ещё никто не прикасался. Он проникает языком в мою киску.
- Я мог бы наслаждаться тобой часами, но я хочу, чтобы ты кончила для меня. Взорвись у меня во рту, детка.
Он продолжает поглощать меня долгими умелыми движениями, посасывая мой клитор, пока проводит по нему пальцами. Он точно знает, чего я хочу и когда мне это нужно.
- Ах, Джон! - я расползаюсь по швам, утыкаясь лицом в кровать, мои руки хватаются за что угодно, чтобы не упасть.
Когда я приближаюсь к оргазму, я чувствую, как его палец слегка прижимается к моей заднице.
- Ты такая хорошая девочка для меня, Ангел, и однажды я возьму тебя прямо здесь, если ты этого захочешь.
Я хочу, чтобы он взял меня так, как ему заблагорассудится. Последние остатки силы воли к сопротивлению давно покинули меня.
- Да, - отвечаю я. - Но я хочу, чтобы ты трахнул меня.
Он снова переворачивает меня, так что мы оказываемся лицом к лицу, его руки на моей талии, и когда я поднимаю на него взгляд, он качает головой.
- Не сегодня, Фелисити.
Моё сердце падает. Почему не сегодня? У него не было проблем с тем, чтобы трахать других женщин, которых он больше никогда не увидит. Так почему не меня? Что со мной не так?
- Почему нет? - спрашиваю я, и по моему позвоночнику ползут мурашки отвращения.
Притянув себя к нему, я оседлала его так же, как мы это делали прошлой ночью: Джон на коленях, мои ноги обвиты вокруг его бедер.
- Потому что я не могу остаться на ночь.
Моё сердце сжимается ещё сильнее при мысли о потере.
- Мне нужно уезжать в пять утра, и я ни за что не трахну тебя, чтобы потом просто уйти. Я не мог не попробовать тебя на вкус сегодня вечером, - он заправляет прядь волос мне за ухо и нежно целует в щеку. - Я не могу трахнуть тебя, а потом исчезнуть на две недели. В первый раз, когда я возьму тебя, я хочу делать это снова, и снова, и снова, а потом я хочу обнимать тебя всю ночь и снова овладеть тобой утром.
Моё сердце замирает. Я не могу злиться или разочаровываться. Как бы сильно я ни хотела его, я знаю, что он прав.
- Тогда позволь мне кое-что для тебя сделать, - предлагаю я.
Джон отстраняется, оставляя некоторое расстояние между нами, и хватает меня за плечи.
- Я ничего не жду от тебя, Ангел. То, что я сделал сегодня вечером, было сделано в такой же степени для меня, как и для тебя. Наблюдать, как ты разваливаешься на части, было для меня раем, - он бросает взгляд на мой прикроватный столик, будильник показывает одиннадцать вечера.
- Мне нужно идти. Мне нужно собрать вещи и занят хотя бы несколько часов перед вылетом
Я качаю головой.
- Уже так поздно, у тебя почти нет времени на сон.
С улыбкой, которая достигает его глаз, его лицо выглядит светлее, чем когда-либо.
- Я посплю в самолете, и поверь мне, оно того стоило. Потому что сегодня вечером я увидел, как моя, как моя девушка разваливает на части из-за меня, и я могу назвать её своей.
Он нежно целует меня в губы и тянется к своим джинсам, дергая за карман.
- Возьми это и пользуйся, пока меня не будет.
Я моргаю пару раз, мои глаза едва замечают черный брелок в его руке.
- Что это?
- Ключ от моей квартиры.
Я качаю головой, указывая на ключ.
- Я не могу это взять.
- Возьми это, Фелисити. Оставайся, когда захочешь, спи в моей постели, ешь мою еду. Я забил холодильник и шкафы всем, что тебе нравится, включая эти отвратительные черные оливки. Он вздрагивает.
Я смеюсь и обнимаю его за шею.
- Ты не обязан был делать это ради меня.
Используя свой лучший британский акцент, он отвечает:
- О, но я сделал, ваше высочество. Кроме того, здесь холодно и небезопасно. Мне было легко пройти мимо входа и добраться до твоей двери сегодня вечером. Мне не нравится находиться где бы то ни было, тем более на другом конце страны, зная, что ты не спишь в безопасном месте.
Я закатываю глаза.
- Я живу здесь уже восемь месяцев без проблем.
- Пока твой бывший не появился у твоей двери. Никто не пройдет мимо охраны в моём доме. Они ждут тебя. Просто возьми этот чертов ключ, детка. Пожалуйста.
Последнее, чего я хочу, это чтобы Эллиот снова появился без предупреждения. Я беру ключ из его ладони и улыбаюсь.