«Надо же — почти угадал», — невесело усмехнулся капитан-командор про себя.
— Отсчитай ему двести десять риэлей! — велела Бригитт.
— Но, госпожа! — возмутилась ключница. — Эта девка, может, еще и лжива — как говорит почтенный господин…
— Я так велю! — топнула ножкой молодая госпожа. — С кем споришь? Забыла что саму еще и пяти лет нет как на волю отпустили?
— Дайте хотя бы осмотреть товар, — заканючила домоправительница. — Вдруг у нее какие изъяны или болячки. Меня ж хозяин со свету сживет за пустую трату денег…
— Ой, да чего там смотреть, — гаденько хихикая, изрек смазливый молодой хлыщ в лейтенантском мундире, нарисовавшийся рядом с Бригитт. — Целую ручки, сударыня. — Церемонно приподнял шляпу, приветствуя даму и старшего по званию.
Домналл нахмурился. Это был Стамп ок Гедао — сын гражданского губернатора, известный вертопрах и бездельник. Между его отцом и адмиралом давно пробежала черная кошка, что не мешало ему при удобном случае оказывать Бригитт знаки внимания.
— И так видно, что девчонка просто прелесть, — сложив пальцы щепотью, чмокнул их красавчик. — Знаете, она бы подошла для выезда?
— Для чего? — Лицо Бригитт вытянулось.
— О, в последнее время в арбоннских колониях возникла новая мода — запрягать в экипажи девушек-рабынь. — Улыбка на лице лейтенанта стала донельзя скабрезной. — Это потрясающее зрелище! Отборные юные девицы, тщательно подобранные по телосложению и темпераменту. В воскресный день они целыми рядами стоят у коновязей возле церкви, а в базарные дни разъезжают по городу. У леди Эрнани, например, жены лейтенант-губернатора Кадэны, парадный выезд состоит из двух дюжин! Впрочем, если эта милая мода дойдет до нас, то моя… «конюшня» будет поскромнее. У меня их будет от силы пять-семь…
— Какие гадости вы говорите! — вспыхнула Бригитт. — Никогда у нас дома не позволят так обращаться с рабами!
— Да, я знаю, — притворно вздохнул Стамп. — Ведь ваш отец по себе ведает, как тяжела участь бедолаг.
— Зато вы, лейтенант, похоже, не знаете, что такое вежливость и как надо говорить с достойной леди, — бросил Домналл. — Странно для сына герцога! Впрочем, есть способы напомнить об этом даже сыну герцога!
Он как бы невзначай провел ладонью по эфесу рапиры.
Забормотав извинения, офицерик отодвинулся в толпу.
А Бригитт, ключница и Домналл прошли вместе с подручным торговца в канцелярию рынка, где оформлялись сделки и где покупатели могли, не торопясь, внимательно осмотреть приглянувшегося им человека, побеседовать с ним, выяснить, что он умеет.
Схолия вторая О СТРАНЕ АТА-АЛАН
Память людских племен мало сохранила известий о той поре. Лишь позже мудрецы исчислили по знакам на уцелевших руинах да по смутным упоминаниям о положении звезд, когда это было.
Но это было.
О том есть свидетельства надежнее смутных преданий и записей в древних хрониках.
И поныне стоят во многих уголках Старого Света, от прокаленных солнцем земель Шаргиба до холодных скал Северного Норгрейна, сооружения из исполинских каменных глыб, подогнанных так, что в стык нельзя загнать даже лезвие танисского кинжала. Стоят руины храмов неведомых богов и дворцы неведомых владык, стоят крепости, иные из которых даже в век бомбард и пороха могут послужить защитой. И глыбы, из которых они сложены, и по сию пору будет мудрено даже сдвинуть с места самому искусному строителю и каменщику…
Но больше почти ничего и не ведомо.
На камнях выбиты знаки, и даже известно, как они звучат, а кое-где ими пишут по сию пору. Но складываются они в бессмысленные слова, ибо забыт тот язык тысячи лет назад.
Остались лишь легенды у многих народов — смутные и зловещие, как восходящая над мертвыми руинами луна.
Ведомо, что был себе на земле (вернее, в океане) остров, на котором жил некий народ, раньше других начавший возделывать пашню и плавить металл. А заодно — раньше других додумавшийся до того, чтобы взять в руки палку и принудить себе подобного работать на себя. И звался тот остров Ата-Алан, а люди, населявшие его, соответственно, ата-аланцами.
Ведомо, что их корабли, выдолбленные из стволов исполинских деревьев, ныне уцелевших лишь в нескольких долинах Саттальских гор в Южной Эгерии, бороздили моря и по эту сторону Врат Дагона, и по ту, доходили до Счастливых островов и Бронзового берега.