– Флажки в два ряда, звероловов больше, чем зверей, с чего это такое внимание к лесу? – старуха с закрытыми глазами растирала виски длинными корявыми пальцами.
– Может, граф или барон пожаловали? Хотя они уже бывали на охоте в наших краях, но такого я не припомню, – мысли скакали как блохи по шелудивой собаке.
Болотница прищурилась.
– Не к добру это. Вдруг кто-то донёс местным аристократам, что ты в травницы подалась? Или того хуже, до них дошли сплетни обо мне… Вынюхивают тут, прощупывают, а потом глядишь, и ведьмоловы явятся.
– Не горячись, Этель! Это была обыкновенная охота. Просто очередного жадного до развлечений вельможу потянуло потешиться. Мальчишка с золотыми вивернами никак не тянул на ведьмолова, – я слишком поздно поняла, что сболтнула лишнего, но старуха уже ухватилась за мои слова.
Она принялась буравить меня взглядом выцветших белёсых глаз, двумя пальцами потирая подбородок с ведьминой отметиной. Как бы я ни старалась, выдержать этот испытующий взгляд было невозможно. Ей даже не потребовалось ни о чём расспрашивать. Я знала, что услышанное не понравится старице. Она на дух не переносила деревенских, а со знатью и вовсе имела личные счёты.
Вдаваться в подробности я не рисковала, да и не стала бы она рассказывать. Но за годы нашего знакомства по обрывкам случайных фраз я поняла, что именно аристократы согнали её с насиженного места в городе и преследовали до самого леса. У старухи, растратившей магию за время бегства, не было ни шанса уйти живой. Леэтель угодила в болото, и предводитель ведьмоловов видел это. Он со свитой наблюдал, как убелённая сединой старица медленно погружалась в топь. То, что она тонула, по их мнению, было свидетельством невиновности женщины. Вода, как стихия чистоты, не примет «нечистого человека». Но, как ни странно, они не поспешили на помощь, а оставили старуху на верную смерть – «в одиночестве дожидаться справедливого суда Богини». Её спасло только моё появление. Тогда я как раз сбежала от очередного ремесленника, в подмастерья к которому меня пытался пристроить отец. Как же вовремя я стащила у своего несостоявшегося мастера верёвку, чтоб сплести гамак! Услышав крик о помощи, я обмотала её вокруг дерева – один конец бросила утопающей, а за второй тянула что есть мочи. Я вытащила старуху, проводила её в пустую хижину, помогла выжить и обустроиться в лесу. Мне было всего девять, я не задавала лишних вопросов и тоже была беглянкой, это сблизило нас. Последние десять лет я оставалась единственной, кто навещал её. А после смерти отца Этель стала для меня самым родным человеком, наставницей и другом.
Глубоко вздохнув, я рассказала болотнице о спасённом юноше. Интерес в её взгляде сменила холодная ярость. Я всерьёз опасалась, что Этель обрушит свой гнев на мою и без того многострадальную голову, но она лишь сильнее насупилась.
– Ты ведь знаешь всё, что я хочу сказать тебе, Эль? – с деланным спокойствием произнесла старуха.
Она поднялась гораздо медленнее, чем до того, словно груз прожитых лет с новой силой навалился на её плечи. Болотница подошла к очагу, волшебный огонь в котором мерцал сине-зелёным светом. Она протянула руку, и пламя лизнуло ладонь. Теперь его языки медленно плясали между пальцами Этель, а она всматривалась в них, так и не поворачиваясь ко мне лицом.
– Помнишь ли ты, дитя моё, как обрела свой дар? – голос её звучал обманчиво ласково.
– Я получила дар из-за того, что был нарушен Закон Благодарности. Ты не смогла отплатить за помощь, и Богиня восстановила равновесие – отдала мне искру твоей магии.
От немощной на вид старицы исходила такая внутренняя сила, что воздух в хижине едва не искрился.
– Испытав такое, зная, что аристократы и их шакалы ведьмоловы сотворили со мной, ты излечила одного из них?!
Вначале она говорила почти шёпотом, но к концу голос взметнулся так, что задрожали квадратики слюды в окнах. Старуха резко развернулась, ярость в её глазах горела ярче пламени очага.
– Я соблюла великий Закон. Забрала то, что мне причиталось. Мы с ним в расчёте, – я отвела взгляд.
– Неужели? И что это? Какова цена его жизни? – вкрадчиво спросила она.
– Перстень. Золотой с чеканными гербовыми вивернами, – я неосознанно потянулась к шнурку на шее и покрутила в руке свой талисман – кристалл мориона.
Болотница подскочила так резко, что я невольно отпрянула.
– Покажи! Покажи мне! – взвизгнула она, хватая меня за руки.
– Не могу. Выбросила его в сердцах, после того как наткнулась на змееволка… – я оторопела от её напора.