Выбрать главу

Очнулся я в городе, уже в одежде, на кровати. Джен стояла ко мне спиной, негромко напевала и что-то перекладывала на комоде. Сердце заходилось в лихорадочном ритме. Только вчера это празднество закончилось какой-то безумной оргией. Мне было тошно и нестерпимо душно. И не только из-за города: достаточно сложно было налаживать постоянный оборот свежего воздуха с поверхности под воду. Но несколько алхимиков и особых горных растений с континентальной Таррвании помогали мне с этим.

Душно от того, что сейчас я, как дурак, покорно склонил голову перед королем постоянно враждующего с нами королевства, потому что когда-то не разглядел истинную личину того, кто принял облик любимой Анисы.

Джен кашлянула, как будто привлекая внимание. Что ж, мы должны обговорить условия окончательно и поставить точку.

Я вспомнил, как ее руки прикасались к знаку предательства, как она в хищном порыве углубила поцелуй. И я поддался и продолжил. Рука потянулась к губам, а затем отдернулась почти в тошнотворном жесте. Джен не пошла бы на такое без видимой причины.

Ей тоже нелегко далось это соглашение.

Шелест страниц заставил меня отвлечься, дать себе мысленную оплеуху и сосредоточиться.

Руки и ноги, мягкие и слабые, не слушались меня, но медленно, очень медленно я встал. Комната покачнулась и, словно мыльный пузырь, натянулась, надулась…

Я медленно подошел к меренайту и тихо произнес:

– Джен…

Она обернулась.

Я замер.

Ее лицо… лица не было. Вместо него зияла черная дыра. Джен протянула ко мне руки. Я закричал, отшатываясь…

Я резко вдохнул воздух и очнулся. На кровати. Темно. Нащупал влажную ткань простыни. Тело сотрясала мелкая-мелкая дрожь. Вдох-выдох. Вдох-выдох…

Попытался сесть во тьме. Голова закружилась, накатила тошнота, но сесть смог. Так… Стоит попытаться выйти?

В тишине, громкой, как мое дыхание, я дошел, опираясь на стену, до двери. С трудом нащупал ручку, клацнул ею и вышел. Мягкий зеленый свет высветил короткий коридор.

Вообще, когда планировался подводный город, я не хотел никаких дверей, так как не рассчитывал, что тут будет кто-то постоянно жить. Но Джен настояла на привычках сухопутных. Да и члены Сопротивления, в которое иногда вступали целыми семьями, одобрили идею, желая хоть небольшого, но уединения.

Так что теперь я тяжело дышал и страдал от своего милосердия. Хорошо хоть жилые комнаты не стали делать на верхних этажах.

В конце коридора послышались голоса. Наконец-то! Затянувшаяся тишина начинала несколько напрягать. Я, конечно, понимал, что после празднества еще сутки все будут отходить, но надеялся, что люди не станут… сильно отрываться от работы. Несмотря на приказ отдыхать.

А отдыхают таррванийцы как? Правильно, с размахом.

– Эй! Принесите что-нибудь от ядовитых трав морского народа!

Вчера меня заставили вкусить этих дурман-трав. За что я и расплачивался сегодня головокружением и чувством, будто тело превратилось в желе.

Голоса затихли, а потом с новой силой возобновили разговор. И как-то эти голоса… Казались слишком знакомыми. Резкими.

Пошатываясь, я с угрюмым упрямством пошел в сторону голосов. Шаг, еще шаг… Боль от каждого шага отдавалась во всем теле. В глазах на мгновение потемнело, а потом я добрался до конца стены и повернул за угол.

Белоснежные одеяния. Длинные черные волосы. Знак на спине…

– Ты… как…

– Предатель.

– Нет, Аниса, я не…

Она обернулась. Ее лицо, которого не было. Черная-черная дыра, воронкой затягивающая все вокруг, смазывающая реальность, трещинами рассыпающуюся подо мной. И крик, дикий крик:

– Ты предал меня! Смерть предателю!

Боль пронзила мне легкие, боль пронзила мне душу. Я судорожно схватился за древко стрелы и попытался вытащить ее из груди, захлебываясь в крови.

Боль.

Меня выдрало из кошмара. Джен стучала мне пальцем по переносице и хихикала:

– И сколько можно спать?

– Джен, – простонал я, откидывая ее руку. Блисс угрюмо стоял возле стены, сложив руки на груди. Все тело, холодное, словно мутное пятно растеклось по кровати.

Кажется, после кошмаров мне нужен еще отдых.

– Ты все повторял во сне «Аниса, Аниса», – сказала Джен, поднимаясь с кровати. – Знаешь, что раздражает больше всего?

– Что?.. – Я с трудом приподнялся на локтях. – Мои слабости?

– Что предатель с такой мольбой шепчет ее имя, – ответила Джен, втыкая в мою грудь кинжал.

Я захрипел, не в силах подняться и даже призвать силу. Что… что они со мной сделали?!

– Предателю смерть, – сказал Блисс, подходя ближе. В его руках блеснул длинный кинжал. – Смерть, – повторил он, перерезая мне горло.