— Привет, — сказал парень. Действительно вполне приветливо. Глаза у него оказались живые и веселые. Совсем не тупые.
— Привет, — отозвался Гош.
— Чего надо?
— Меня зовут Гош. А тебя?
Парень вдруг напрягся.
— Ты чего, нерусский, что ли? — спросил он настороженно.
— Почему нерусский? — удивился Гош. — Издеваешься? Хватит с меня и того, что я с поднятыми руками стою.
— Ничего, авось не развалишься. Как тебя зовут, повтори.
— Георгий.
— Ну, так-то лучше. Грузин?
— Еврей.
Парень смешно вытаращил глаза. Нет, определенно этот тип вызывал у Гоша необъяснимую симпатию. Так и хотелось его поддеть.
— Послушайте, юноша, — сказал Гош, стараясь, чтобы это прозвучало внушительно. — Меня зовут Георгий Дымов. Отчества не помню, виноват. По паспорту русский. А что касается нерусских, так лично я ненавижу уродов, какой бы национальности они ни были. Чего и вам от души советую.
Парень впал в окончательный ступор. «Неужели все-таки обыкновенный тупой?» — с тоской подумал Гош.
— Руки можно опустить? — вежливо поинтересовался он.
— Не спеши. И учти, тебя слушают. Вон, — парень ткнул пальцем вверх. Гош посмотрел и увидел наконец-то вблизи странную штуковину, свисающую с моста на длинном шнуре. Конечно же, это был микрофон. Причем концертный.
— Это вы молодцы, — одобрил он. — Не то, что в Серпухове.
— А что в Серпухове? — оживился парень.
— Да то же, что и в Подольске, — принялся импровизировать Гош. — Стоит штук пять танков, да пара десятков идиотов с автоматами. Ближе ста шагов не подпускают. Всю глотку изорвешь, пока докричишься. А в Туле вообще мосты повзрывали и лесополосу сожгли. Вплавь добирался, а потом на пузе по углям. Совсем освинели. Вы тоже, я смотрю, леса жжете. Конечно, идея хорошая, но уж больно расточительно. Чем зимой-то отапливаться будете?
— Так паркета же завались, — небрежно ответил парень.
— Не бол-тать!!! — распорядился сверху железный голос.
Парень и Гош одинаково присели от неожиданности.
— Круто у вас тут, — посочувствовал Гош.
— Не то слово, — заявил парень. В голосе его прорезалась угроза.
— Сунешься — оценишь. Я повторяю, чего тебе надо?
— Я тут живу недалеко.
— Вот и дуй туда!
— Ты не понял. Я тут живу, — Гош показал в направлении Беляева.
Парень чуть было не оглянулся, но пересилил себя.
— А почему не показываешь свой пропуск?
«Опять двадцать пять!» — Гош начал помаленьку злиться. Он был уверен, что построенная им тактика беседы позволила бы в считанные минуты вытянуть из парня немало информации. Очень уж не хотелось угрожать, требовать прохода, не зная толком, с кем имеешь дело. Но проклятый контролер на мосту чересчур давил собеседнику на нервы.
— Я жил здесь в прошлой жизни, — объяснил Гош терпеливо. — Пришел домой. Разрешите пройти?
— Чем докажешь, что ты — москвич? — тут же парировал местный. И весь надулся. Видимо, от гордости, что ему доказывать уже нечего.
— А что бы вас устроило, сударь?
— Ну… Документ.
«Вы же неграмотны, зачем вам подорожная?» — всплыло в памяти.
— Какие у меня документы, — вздохнул Гош. — Усы, лапы, хвост… Ты сам откуда?
— Отсюда, — парень надулся еще больше.
— Москва большая. Откуда конкретно?
— Ну, допустим, из центра.
— И что тебе про центр рассказать?
— Ты не рассказывай. Ты доказывай.
«Все, приехали. Это тупик. Придется играть по сценарию».
— Не буду я тебе ничего доказывать, — вздохнул Гош, без команды опуская руки. — Ты решил меня не пускать, и ты меня не пустишь. Скажи хоть на прощанье, кто вы такие? По какому праву?
— Мы — Оборона, — гордо сказал парень.
— Печально, — снова вздохнул Гош. — А знаешь, что на каждую хитрую Оборону есть Нападение с винтом?
— Чего?
— Того. Бачьямо ла мани. Ариведерчи, Моска.
Гош не успел отойти и на десяток шагов, когда очнулся начальник с моста.
— Стоять!!! — очень грозно потребовал голос сверху.
— Зачем? — бросил Гош через плечо.
И тут оседлавшая мост «Шилка» дала короткую. Залп не длился и секунды. Но Гошу, который такое видел только на экране телевизора (с перепугу тут же об этом вспомнил), мало не показалось. Во-первых, гулом забило уши. Во-вторых, на шоссе, метрах в трехстах, дыбом встал маленький торнадо из асфальтовой крошки. А с моста будто из ведра сыпанули гильзы.
— Назад! — приказал голос.
Гош, тряся головой, послушно вернулся. Раскрылась еще одна тайна — происхождения странных проплешин на шоссе. Похоже, здесь не в первый раз окорачивали строптивых визитеров. «Какие, на фиг, танки! Эта штука на прямой наводке танк запросто остановит. Ничего ему особенного не будет, но экипаж весь размажется по броне. Еще в войну какой-то пушке кусок ствола отпилили. Потому что она „Тигр“ насквозь пробивала, а он после этого ехал. Тут упор важен, останавливающий момент. Нет, ребята, против вас только миномет. Издали да аккуратненько».
— Ну, как? — язвительно спросил парень, выходя из-за баррикады. Туда он, наверное, сбежал от железного дождя гильз. Валялось их под ногами видимо-невидимо.
— Нехило. Хотя я слышал, что «Тунгуска» круче.
— Ты кто?! — снова напрягся парень. — Откуда?!
— Товарищ! Я из КГБ! — сказал Гош с нажимом.
«Мама родная, что же это такое из меня прет?! Как сейчас помню: „Вы в каких войсках служите, сударь? — В гинекологических! Направлен командованием в ваше расположение на предмет полного гинекологического осмотра замка! Имею документ!“. Вот ка-ак ляпну сейчас…».
Парень ничего путного на это заявление ответить не успел.
— Ну-ка, давай его сюда! — потребовали сверху.
Карабкаться на насыпь пришлось на четвереньках. Наверху Гоша уже встречали. Четверо полуголых и загорелых, кто с «Макаровым», кто с АКСУ. Тоже вполне симпатичные лица, только повадки не особенно дружелюбные. Гостя ткнули стволом в живот и тщательно обшарили.