— Допустим, проникся, — задумчиво ответил Александр. — Что ты от меня хочешь?
— Так вот если бы я знал, — развел тот руками в ответ. — Смотри сам, ты угрожаешь Ване оружием и остаешься в живых. В лицо заявляешь ему, что его правая рука предатель, и снова выходишь сухим из воды. Ну… хотя бы советом поможешь, ежели чего. Что-то ты такое знаешь. Обвинил же ты тогда эту крысу в измене… Идет?
— Договорились. Вот только твои выводы насчет Парня… Не высказывай их больше нигде, хорошо? А то решит кто-то, что в них есть хоть капля истины – проблем не оберешься! — кто именно не оберется проблем, Александр решил не уточнять. Судя по взгляду Юры, тот все понял правильно.
— Идет. Тем более если ты действительно имеешь с ним что-то общее, то от тебя стоит держаться подальше. А то еще сам Ваня уберет, а оно мне, сам понимаешь, совсем ни к чему. Просто сейчас я борюсь за жизнь, так что хватаюсь за самый призрачный шанс. Давай так решим, тебе просто не хочется, чтобы кто-то узнал о Парне. Хорошо? — как-то слишком серьезно проговорил Юра. Похоже, в иерархии Ракова знать лишнего не полагалось.
— По рукам, — кивнул Кротов. — А теперь, будь добр, объясни мне, с каких таких хороших он вообще за тобой охотится?!
— Да, наверное, с этого стоило начать. — Согласился он. — Дело было так…
Если вкратце, то Юра сдержал свое слово и отрядил несколько человек на слежку за Эдуардом. Как и предполагал Александр, "Лансер" действительно был очень приметной машиной, так что через некоторое время они где-то засветились. На одном из перекрестков "Мерседес" Камолова свернул в какие-то спальные дворы. "Гончие", естественно, последовали за ним. Там их уже ждали три бойца из личной охраны Эдуарда. В считанные секунды "Эволюшн" превратился в решето. Водитель и специалист по системам дистанционного наблюдения погибли. В них опознали людей Штакета. Через полчаса Эдуард приехал к нему в офис, где произошел разговор, который Юра пересказал Александру, убеждая его сотрудничать. Сразу после ухода Камолова в офис ввалились два бойца со стволами наперевес. Вот только Штакет уже понял, куда ветер дует, и успел спастись бегством, покинув офис через окно.
— Дела. — Александр не стал тратить свои силы на громогласное выражение своих эмоций, хотя создавшееся положение вполне заслуживало пары-тройки крепких выражений. — Что ж. Похоже, мы теперь с тобой в одной связке. Как взять Эдуарда я примерно представляю, но вот как доказать, что он предатель… Тут надо думать. Ты же понимаешь, что если мы просто его устраним, то Барракуда нас самих закопает. Доказательства должны быть не просто железными, а железобетонными.
— Ну, у меня есть кое-какие идеи на этот счет, надо только кое-что проверить. Ребята, пусть земля будет им пухом, успели мне кое-что передать по рации до того как… — тут он споткнулся, помолчал секунду, и неуклюже закончил. — В общем, мы еще побарахтаемся.
— И что же это? — заинтересовался Александр.
— Сначала все проверю, — уклонился Юра от ответа. — Не хотелось бы внушать ложные надежды. А как ты собираешься его достать? Он сейчас покруче президента охраняется.
— Сам к нам придет, — не стал скрытничать Александр. — Мы ему такую наживку подкинем, что без штанов прибежит. Ну а уж твоя задача выбрать такое место, чтобы охрана нас не побеспокоила. Сделаешь?
— Сделать-то сделаю, — пробормотал Юра. — Вот только что за наживку ты собираешься ему подкинуть?
— Я? — удивился Кротов. — Нет, это сделаешь ты. Пообещаешь, что сольешь ему Парня.
— Ага! Щаз! Так он и побежал. Я же сказал, он только хочет выяснить о нем побольше, ну а там уж решать, что и как. Нет. На это наш Эдик не клюнет.
Александр дал собеседнику полностью высказаться, после чего возразил:
— Да, именно так, побежит! — весело сказал он. — Именно без штанов, сверкая ягодицами. Поверь на слово. Ты ему такую информацию скинешь, что Парень для него станет задачей номер один. Он ведь жадный, Эдик ваш?
— Не наш! — с гневом обрубил Штакет. — Еще какой.
— Если он почует запах очень больших бабок, то может забыть про осторожность? — спросил Кротов.
— Ну… вообще-то он не раз так уже попадал, — задумчиво ответил Юра. — Вот только запашок должен быть очень уж явным.
Александр мысленно усмехнулся. Согласно "Архиву" Эдуард действительно несколько раз здорово прокалывался из-за своего взрывного характера. Создавалось впечатление, что, если выразиться помягче, у него не всегда хватало терпения все тщательно обдумать, если он чувствовал запах легкой наживы. Обычно сдерживающим фактором был более спокойный и уравновешенный Барракуда, почему он, собственно, и был главным. Однако сейчас он далеко, да и не пойдет Эдуард к нему за советом, так что… есть шансы. Есть.
— Будет. — Пообещал Кротов.
Александр еще раз мысленно прошелся по только что накиданному плану и остался им полностью доволен. Во-первых, давно пора было устранить Эдуарда, что само по себе немаловажно. Во-вторых, не в меру догадливый Юра убедится, что ставки настолько высоки, что за Парня тот же Раков просто раскатает любого по асфальту. Это заставит его держать язык за зубами. Он и так болтать не должен, раз дослужился до своего, так скажем, поста, но лучше перестраховаться.
На следующий день, несмотря на все события предыдущего, Александр все-таки решил пойти на уроки. Дело было даже не в том, что у него и так было много пропусков, из-за чего неизбежно страдали отношения с матерью и учителями. Кое-как примирял ситуацию тот факт, что оценки у Кротова были неплохие (даже по русскому языку!). Просто ему была противна сама мысль сидеть полдня дома, и, звеня нервами, ждать пока Юра проверит информацию, переданную погибшей группой наблюдения. Гораздо проще было находиться в школе, в полуха слушать молодую (и симпатичную) учительницу по английскому языку, перешучиваясь с Серегой, сидящим за его спиной. Наконец, совсем обнаглев, он полностью развернулся к Черному, и, уже почти не скрываясь, продолжил разговор.
— Наташка рассказала, что вы в Пермь ездили? — спросил тот.
— Да, — согласился Александр. — Неплохо отдохнули, кстати.
Скрывать поездку он даже не собирался, так что Наташка получила отличную возможность похвастаться перед подругами проведенными выходными.
— А про каких фанатов она девчонкам все уши прожужжала?
— Знакомые мои. Классные ребята. На Наташку произвели неизгладимое впечатление, — ухмыльнулся Кротов.
— Понятно. А Таксист кто такой? — неожиданно спросил Серега.
— Не поня… А! — вспомнил Александр. — Прикололся я над ней чуток. Похоже, ей понравилось.
— Еще как! — расхохотался Черный. — Слышал бы ты, в каких выражениях она про него рассказывает!
— Да, мне таки пора писать книгу "Как довести до белого каления самую отъявленную стерву"… — начал он, подмигивая повернувшейся к нему Наташке.
— Саша! — прозвучал у него над ухом раздраженный голос Эллы Андреевны. — Может, поделишься со всеми своими литературными планами?
Лицо Черного моментально приняло непонимающе – извиняющееся выражение. Наташка уткнулась носом в его плечо и тихо хихикала. Кротов же, повернувшись к учительнице, с достоинством ответил:
— Если настаиваете, Элла Андреевна. Я думаю, трудом всей моей жизни станет книга под названием "Александр Кротов – Пуп Земли, или почему данное утверждение не является плодом гипертрофированного самомнения последнего, а всего лишь фундаментальным фактом, таким же, как земля, вода, огонь, воздух и гравитация". Коротковато, конечно, но над формулировкой я еще поработаю.
Когда он закончил, то обнаружил, что в классе наступила почти полная тишина. Черный удивленно таращился на Александра. Наташка качала головой, с таким видом, будто Кротов расхаживал в буденовке по Берлину времен Великой Отечественной. Остальные тоже не отставали, так или иначе выражая свое удивление. Элла Андреевна просто стояла с крайне удивленным видом, что-то прикидывая в уме. Глядя на все это, Александр стал понимать, что где-то что-то сделал не так. Он быстро прокрутил в памяти последние события, но не нашел в своих действиях состава преступления. Только через полминуты до него дошло, что вопрос о литературных планах учительница задала на английском языке, желая продемонстрировать, что кое-кому этот самый язык не плохо бы и выучить. Кротов же, увлекшись разговором с Серегой, на автомате ответил ей на том же наречии. До этого он старался своих лингвистических талантов не демонстрировать, не считая распевания пахабных песенок.