– Дать бы тебе в зубы промеж щупл, – сказал я, ощущая, как спазм, скрутивший желудок, потихоньку отпускает.
– Да ты не переживай, – продолжал щериться Хащщ. – Те, что в аквариумах сидят, они ж не люди. Твари хуже животных. Понабежали в Зону ради наживы и за хабар готовы сами любому глотку перегрызть. Понимаю, ты сейчас морально мучаешься по этому поводу, но сам подумай – люди держат в клетках животных, которых считают примитивнее себя. Чисто ради развлечения. И не просто держат – специально разводят, массово убивают, жрут их. Ну а мы считаем себя лучше людей. Так почему б нам без всяких убийств не брать от них то, что нам нужно? Их тут нормально кормят, лесенки вон им поставили, чтоб они по ним лазили, физкультурой занимались. Телевизор вон висит под потолком, к видеомагнитофону подключенный, смотри – не хочу. Все условия. Ну сдаст человечишка за этот сервис грамм триста крови в неделю, что, помрет, что ли? Нет, конечно. Зона всегда выполняет желания тех, кто в нее попал. Хотел безбедной и комфортной жизни? На, получи. Только за все приходится платить свою цену…
Хащщ говорил что-то еще – похоже, после двойной дозы санги его прибило почесать языком. А мне на душе было экстремально мерзко. Хащщ, конечно, был старый кореш, с которым мы в свое время немало походили по Зоне, но сейчас я понимал: ключевое здесь именно «был». Да, как говорится, весь вышел. Бывших друзей-товарищей порой так меняют обстоятельства, деньги и – особенно – власть, что порой диву даешься. Впрочем, метаморфоза известная, и удивляться тут нечему. Просто принять как факт и действовать по обстоятельствам.
Хотя сейчас я совершенно не представлял себе, что делать дальше. Я в каком-то кармане вселенной, нечто типа аппендикса Мироздания, и как отсюда выбираться – загадка. Да и несчастным людям, запертым в аквариумы, помочь хотелось. Правда, как это сделать, я тоже понятия не имел. Ладно, поживем – увидим. А пока самое верное и правильное – это подыграть бывшему корешу, усыпить бдительность и заодно разузнать побольше об этом месте.
– А у тех, наверху, почему другие баллоны на спине? – поинтересовался я, чисто чтоб тему поддержать. И так понятно почему, для тех же целей, но, наверно, просто более продвинутое оборудование.
Но я ошибся.
Хащщ самодовольно ухмыльнулся.
– Санга тем хороша, что и нашей расе идеально подходит, и для хомо просто подарок. Они на ней могут сутками напролет работать, при этом не устают, и кормить их почти не надо. И эффективность работы мозга повышается многократно. Только пить они ее не могут, блюют. Потому приходится им ее прямо в сонные артерии впрыскивать через катетеры. Но очень дозированно, маленькими порциями каждые пять минут. Тогда эффект получается просто замечательный.
– И устройство это изобрел тот же ученый, что придумал сангу, – сказал я.
– Угадал, – кивнул Хащщ. – Талантливый, зараза. Подумываю его инициировать и сделать своим советником. Что скажешь?
– Не боишься, что, получив силу ктулху, он тебя с твоего поста сместит и сам станет тут рулить? – усмехнулся я.
Хащщ почесал в затылке.
– Блин, об этом я как-то не подумал. Шибко умные, они такие, от них вечно одни неприятности. Ладно, значит, обойдемся без советника. Хотя, думаю, ты на это место вполне подойдешь. И инициировать не надо. Вместе мы ух каких дел наворотим!
– Ага, – сказал я. – Наворотим. Обязательно. Но только давай завтра. Спать хочу больше, чем медведь бороться.
– Кстати, да, – согласился Хащщ – видимо, сегодняшний день вкупе с интенсивным трепом утомили и его, несмотря на допинг сангой. – Мы дрыхнем этажом ниже, там все условия и удобства. Сейчас наших рабочих хомо с первого этажа в аквариумы загоним и завалимся хари давить.
– Они тоже здесь отдыхают? – удивился я. – Мне показалось, что они типа элита.
Хащщ пренебрежительно фыркнул.
– Хомо не может быть элитой. Элита – это мы, высшая раса планеты. А хомо – это уже материал для использования: рабы либо кормовой скот. На большее они не годятся.
Мне подумалось, что история однозначно учит: те, кто считал себя высшей расой, а всех остальных пылью под своими ногами, обычно рано или поздно отхватывали эпических трендюлей и в итоге заканчивали очень плохо. Но вслух ничего не сказал. Хащщ был опьянен не только сангой, но и свалившейся на него властью, которая сносит башню хуже любого алкоголя, и сейчас что-то ему доказывать и объяснять было бесполезно. Потому я поинтересовался, где мне можно прилечь внизу, и, удовлетворившись ответом «где хочешь, там и ложись», на ближайшем эскалаторе уехал в местную опочивальню.